Еще некоторое время они продолжали спорить, продвигаясь к маленькой комнате ожидания прочь от стоящих в коридоре Анны с Ленгтоном.

— Отлично, он дерется за нашу команду, — отметил шеф.

Пятнадцать минут спустя Ленгтон увидел уходящего Эдварда — несказанно рассерженного. Брат даже не зашел в палату к Эмили. Когда Ленгтон попытался поблагодарить доктора, то получил холодный ответ:

— Ваше утверждение, будто моей пациентке грозит опасность от ее семьи, отнюдь не является главной причиной, почему я настоял на дальнейшем ее пребывании здесь. Какие бы вопросы вы ни хотели ей задать — подождите до завтра. Эмили Виккенгем очень слаба, и, я полагаю, как в физическом, так и в психическом аспекте она нуждается в лечении.

Ленгтон позвонил в участок, чтобы прислали женщину-офицера подежурить возле палаты Эмили Виккенгем. К этому времени было уже пятнадцать минут второго. Анна везла Джеймса домой, оба были вконец вымотаны. Когда Тревис остановилась возле его дома, неподалеку от ее собственного, он взялся за ручку дверцы и тихо сказал:

— Хорошо сегодня поработала, Тревис.

— Спасибо.

Он немного помолчал.

— Как твоя голова?

— Отлично. Небольшая шишка, но ничего страшного.

Правой рукой он ласково погладил ее затылок, отчего у нее замерло сердце и внутри все напряглось.

— Славный маленький боец… Знаешь, если хочешь утром подольше поспать, приходи в двенадцать. Отдохни.

— Спасибо, но, думаю, в первую очередь мне придется поехать поговорить с Эмили.

— А, ну да. А скажи-ка мне, как ты оказалась в ее квартире?

— Ну, мы же договорились, что я ее еще раз опрошу, — пожала плечами Анна. — Это запланировали еще до того, как мы отправились в Холл, и я обмолвилась Баролли… или он обмолвился… Короче, я сказала, что поговорю с ней по пути домой.

— Вообще, очень рискованно было с твоей стороны. Тебе все же следовало кого-то с собой прихватить. Я думал, ты этот урок уже затвердила с нашей последней с тобой совместной работы.

— Я же не знала, что там окажется Джастин.

— Это не оправдание! Там могло оказаться кое-что похуже — какое-нибудь ружье! Нельзя забывать о бешеной корове, когда скачешь через стадо. Научись обеспечивать себе тыл. Ты не бандит-одиночка — ты работаешь в команде и потому привыкай мыслить как командный игрок.

— Как ты?

— Точно.

Анна иронически подняла брови… но все же прикусила язык.

— Увидимся утром. — Он наклонился к ней и поцеловал в щеку.

От его запаха по телу прокатилась горячая волна. Такое бывает только в кино: когда героиня обнимает главного героя обеими руками, притягивает к себе и впивается в него долгим сладострастным поцелуем. У Анны не было такой удали, однако, когда Джеймс захлопнул дверцу машины, она пожалела, что упустила момент.

Анна припарковала «мини» возле дома и на лифте поднялась к своей квартире — на второй этаж пешком ноги ее уже не несли. Войдя к себе, она швырнула ключи на столик в прихожей и двинулась в спальню, на ходу высвобождаясь из пальто, одну за другой сбрасывая туфли, — оставляя за собой след из скинутой одежды.

Она плюхнулась на постель, широко раскинув руки. У нее даже не было сил подняться и почистить зубы.

Она глубоко вздохнула и простонала:

— От бли-ин…

Джеймс Ленгтон вернулся и так прочно обосновался в ее сердце и мыслях, что отрицать это было просто глупо.

ГЛАВА 17

День двадцать восьмой

Спящая Эмили выглядела такой юной и невинной! Капельница с глюкозой была на прежнем месте.