Взбежав но узкой лестнице, Ма Жун постучал в дверь, помеченную именем Серебряной Феи.

– Я больна и не хочу никого видеть! – послышался из-за двери ее голос.

– Даже меня? – крикнул помощник судьи.

Дверь распахнулась, и девушка втащила Ма Жуна в комнату.

– Я так рада, что вы пришли! – воскликнула она, улыбаясь сквозь слезы. – Случилось ужасное несчастье! Вы должны нам помочь, Ма Жун!

– Нам? – удивленно переспросил молодой человек и только тут заметил Киа Юно, сидящего на постели, скрестив ноги. Выглядел он, как в всегда, глубоко несчастным. Озадаченный Ма Жун, не скрывая удивления, опустился на пододвинутый ему девушкой стул. Сама она села на кровать рядом с молодым поэтом и, ласково поглядывая на него, взволнованно начала рассказ:

– Киа Юпо хотел жениться на мне, но проиграл все деньги, в тогда эта ужасная дочь Фэна вцепилась в него всеми когтями! Бедному парню всегда страшно не везло! А сегодня его постиг еще один удар, еще более тяжкий, чем все остальные! Представляете, какой-то негодяй меня выкупил! Мы с Киа так надеялись отыскать какой-то выход из положения, но теперь всему конец! Вы служите Закону, верно? Так не могли бы вы поговорить с судьей Ди и попросить его что-нибудь сделать?

Ма Жун сдвинул на затылок шапочку и в растерянности почесал голову.

– Что это за болтовня насчет женитьбы, юноша? – недоверчиво глядя на поэта, осведомился он. – Разве вы не собирались в столицу сдавать экзамены, чтобы со временем занять высокий пост?

– Этот план родился у меня в минуту слабости в вод влиянием нездорового честолюбия. Нет, на самом деле я мечтаю завести домик где-нибудь в деревне, жениться на хорошей женщине и писать стихи. Вы ведь понимаете, что толкового государственного чиновника из меня не выйдет, верно?

– Это уж точно! – твердо сказал Ма Жун.

– Именно это помог мне понять ваш господин! Ну, это вам не надо объяснять. Будь у меня деньги, я бы выкупил эту замечательную девушку и поселился с вей в тихом местечке. Мы были бы счастливы, даже если бы хватало средств только на чашку риса в день да время от времени – кувшинчик вина. А такие деньги я всегда могу заработать, став учителем.

– Учителем?! – Ма Жун невольно вздрогнул.

– Киа – замечательный наставник! – гордо заявила Серебряная Фея. – Он объяснил мне смысл очень сложной поэмы. И так терпеливо!

Ма Жун окинул молодых людей задумчивым взглядом.

– Что ж, – протянул он, – полагаю, я могу вам немного помочь. Вы обещаете мне, господин поэт, отвезти эту девушку в ее родную деревню и там, как положено, жениться?

Конечно! Но о чем вы толкуете, мои друг? Не вы ли еще сегодня днем советовали мне жениться на дочери Фэн Дая и…

– Ха! – поспешно перебил поэта Ма Жун. – Я всего лишь проверял вас, молодой человек! Мы, слуги Закона, – люди основательные! Мы всегда знаем больше, чем думают другие! Конечно, мне все было известно о вас и об этой девушке – ее я тоже проверил, если можно так выразиться. Кстати, здесь, на острове, мне очень везло за игорным столом, а поскольку мы с Серебряной Феей из одной деревни в девочка вас любит, я сегодня выкупил ее ради вашего общего блага.

Ма Жун вынул из рукава бумаги, подтверждающие сделку, в протянул их Серебряной Фее, потом, достав сверток с серебром, бросил его молодому человеку.

– Это на дорогу в на первое время, пока вы, юноша, не устроитесь работать учителем. И не вздумайте отказываться, глупец. Там, где я это взял, такого добра полно! Удачи!

С этими словами Ма Жун встал и быстро вышел из комнаты.

Уже внизу его догнала Серебряная Фея.

– Ма Жун! Вы великолепны! – задыхаясь, выпалила она. – Можно мне называть вас старшим братом?

– Самой собой, всегда! – весело рассмеялся помощник судьи, но тут же нахмурил брови и добавил: – Между прочим, мой господин интересуется твоим молодым человеком.