– Так я и думал! – сурово бросил судья. – Пора прекратить это представление! На террасу ведут две лестницы – справа и слева. Вы никогда здесь не были, милая девушка. Днем, когда я стал задавать вопросы вашему отцу, вы обыграли мои же слова о том, что Ли Линь страстно желал вас и что господина Фэна видели здесь в ту ночь, когда ученого не стало. Вы очень умны, раз сумели с ходу придумать связную историю о том, что Ли хотел изнасиловать вас, а вы, защищаясь, его убили. Вы сделали это, надеясь, что выдумка спасет вашего отца.

Видя, что девушка залилась краской и вот-вот расплачется, судья заговорил немного мягче:

– Разумеется, в вашей истории есть доля правды. Ли действительно сделал попытку насильно овладеть вами. Но это произошло не три дня назад и не здесь, а за семь дней до того, на борту лодки. Синяки, каковые вы мне любезно продемонстрировали, успели пожелтеть, и поэтому никак не могли появиться совсем недавно. Ваш рассказ о схватке с Ли Линем также звучал не слишком убедительно. Сильный мужчина, увидев, что девушка, которую он пытается изнасиловать, схватила кинжал, естественно, попробует первым делом обезоружить ее, а не стиснуть в объятиях.

Вдобавок вы забыли, что удар пришелся в правую сторону шеи. А это скорее указывает на самоубийство, чем на убийство. Тем не менее должен признать, что, несмотря на легкие несоответствия, вы сочинили неплохую историю.

Нефритовый Перстень разрыдалась. Фэн бросил на нее озабоченный взгляд и устало вздохнул:

– Это я во всем виноват, господин судья. Девочка только пыталась мне помочь. Когда же мне показалось, что вы поверили ее рассказу, я не посмел открыть вам правду. Я не убивал этого негодяя, но отдаю себе отчет, что мне придется предстать перед судом в связи с его убийством, поскольку я действительно побывал в Красной беседке той ночью и…

– Нет, – перебил его Ди, – вас не будут судить за убийство. Я располагаю доказательствами, что цзиньши Ли Линь на самом деле покончил с собой. Думаю, вы пришли сюда в ту ночь потребовать объяснений насчет их с Вэнем заговора против вас?

– Да, господин судья. Мои люди доложили, что Вэнь Юань попытается подбросить в мой дом шкатулку с большой суммой денег, а затем Ли Линь донесет наместнику провинции, будто я подделываю отчеты о сборе податей. Заговорщики рассчитывали, что, когда я стану все отрицать, в моем жилище «найдут» деньги. А так как, по моему мнению…

– Почему вы не доложили мне сразу об этих кознях? – сухо осведомился судья Ди.

Вопрос явно смутил Фэна.

– Мы, уроженцы острова, не привыкли выносить наши разногласия за его пределы, —немного поколебавшись, сказал он. – Нам представляется, что было бы… неловко вовлекать людей со стороны в наши междоусобицы. Возможно, это неправильно, но мы…

– Разумеется, неправильно! – с раздражением перебил Фэна судья. – Но давайте вернемся к вашему рассказу!

– Когда мои люди доложили, что Вэнь Юань строит против меня козни, я решил повидаться с ученым. Мне хотелось открыто спросить сына выдающегося человека, которого я хорошо знал, о том, чего он хочет добиться, участвуя в гнусном заговоре против меня. В то же время я думал отчитать его за нападение на мою дочь. Однако по дороге сюда я встретил в саду Вэнь Юаня. И это напомнило мне о другой ночи, когда тридцать лет назад я бежал сюда за Тао Куанем и точно так же встретил Вэня. Я сказал Вэнь Юаню, что знаю о его грязных затеях и намерен увидеться с Ли Линем, дабы это обсудить. Вэнь стал на все лады извиняться передо мной. Он признал, что в минуту слабости и впрямь обдумывал с молодым Ли план, желая добиться моего отстранения от должности. Тот поначалу согласился принять участие в этом деле, поскольку явно нуждался в деньгах. Однако затем Ли по какой-то причине передумал и сказал Вэню, что все отменяется. Торговец настойчиво просил меня не отступать от принятого решения и поговорить с ученым, чтобы тот мог подтвердить его слова.