Буммм… шуххх. Бумм-шуххх…

Туда-сюда, туда-сюда, дергались, ага, точно пасть открывалась, и корова вместе с пастью дергалась. Дык она пасть и есть, они же, сволочи, брюхом жрут. Непонятно, помер он вконец или нет, башкой к реке лежал, может, напоследок решил взад к дружкам своим переплыть, что ли. Потрепали мы его здорово, а может, и до нас битый был. Весь давленый, в царапинах, обгорелый, из дыр пакость всякая лезет, черви длинные-длинные, я таких никогда не видел, и мухи над ним тучей гудят.

А крысопсы, они мясо чуяли, кружили, но подбегать не решались. Восемь штук я насчитал, сами тощие, облезлые, все ж бескормица у них, не ровен час и на Факел сунутся!

— Что делать будем? — зашептал мне Голова. — Может, обойдем? Если био встанет, фиг от него удерешь.

Огляделся я. Эх, до чего ж не хотелось по берегу шлепать, да видно придется. Если восточнее брать, к галечным горам прижиматься, совсем плохо, на виду будем, как два таракана на столе. Шепелявый спит и видит, как бы мной позавтракать, ага. А тут от зданий одни огрызки, спрятаться негде.

— Давай, отходим, — согласился я, стал жопой взад отползать, и тут нам не повезло. Голова ногой в кусте птаху спугнул, она как запрыгает, псы мигом к нам морды развернули.

— Вот и обошли… огнемет к бою!

Псы стали в кольцо зажимать, хвосты в небо, зубы торчком. Ну чо, мы с Головой из кустов выкатились, не хватало еще среди веток драться. Спинами прижались, мешки пока поскидали. Рыжий сразу поливать не стал, молодец. Они ведь, суки, умные, их разок спугнешь, второго раза не подарят. Я меч так слабенько у земли держал, чтобы раньше времени не нервировать. Подумал только быстро — жаль, что рыжий со мной, а не Бык или Кудря, все ж рыжий не охотник, хоть дерется и неплохо.

— В глаза им не смотри!

— Сам знаю… Славка, ты глянь, позади обходят. Ты того лысого видал, что с мордой у него?

Лысый был вожаком, не иначе. Шерсть у него вполовину выпала, на животе еще торчала. А спина и морда сплошь в болячках, будто погрызли всего. Сам некрупный, ребра торчат, брюхо рваное, заросло, но все равно вожак. Сразу видать. За ним две суки крались, спины горбом, это самое поганое — следить надо. Как маленько спину разогнет — считай, прыгнет!

— Голова, ты как?.. Рыжий, очнись, мать твою!

Ох, ешкин медь, не вовремя как! Рыжий вроде так же стоял, ноги растопырив, ствол в кулаке. Да только правая рука с вентиля соскочила, висела. Я лица его не видал, ногой дурня пнул, заорал что было мочи. Так заорал, что вороны над Лужами взлетели. Но рыжий не проснулся. Зато я увидел, кто его усыпил. Еще одна сука, грязная, седая, тоже лысая вполовину, шла прямо на него, ползла чуть не на брюхе.

— Голова, дурень, проснись!

За миг до того, как они разом на нас полезли, я вспомнил, чо делать. С пояса ножик дернул, легонько рыжего в зад ткнул, ага. Слава Факелу, этого хватило, его аж вперед качнуло. Серая пакость, что его мозги усыпляла, завизжала от злобы. Но не прыгнула, а низом юркнула, промеж ног чтоб ухватить. Такая уж подлая порода, ешкин медь.

Хорошо, рыжий успел ствол выставить. Эта гадина пастью огонь поймала, ага.

— Рыжий, слева, не пускай ко мне!! — Я сам с мечом крутанулся, на два шага вперед, шаг вправо и влево, дык сразу чтоб поляну вокруг расчистить. Эту штуку, кроме Федора Большого, у нас мало кто умеет, ну на то он и Большой. Потому как с рессорой даже на месте не шибко помахаешь, а тут нападать надо. И так нападать, чтобы враг не понял, куда дальше дернешься.

Я хорошо так дернулся, лысому ублюдку лапу переднюю отхватил. Еще один молодой отскочить успел, зубы мне показал. Обе суки спины разогнули, одна мимо с разбегу пролетела, другая, ешкин медь, как-то в воздухе извернулась и зубами меня в плечо — хвать.