Будет небольшой ужин в мою честь А уж мы позаботимся, чтобы дочь старинного друга нашей семьи присутствовала на этом семейном празднике.

— Вы даже не предупредите его? — широко раскрыв глаза, спросила Николь.

— Он мог бы догадаться и сам. К тому же, — Рашель лукаво улыбнулась, — так будет куда забавнее.

Забавнее?

— О Боже! — прошептала Николь по-английски.

— Предоставь Александра мне, — сказала Рашель с уверенностью, вполне естественной для старой герцогини Однако это уверение не рассеяло опасений Ники.

— А ты, дорогой, выглядишь усталым. Слишком много работаешь, Александр. — Они вновь обнялись.

— Теперь, когда вы здесь, у меня есть предлог отдохнуть несколько дней. Когда вы приехали?

— Корабль причалил несколько дней назад. Я приехала на прошлой неделе.

— Вы тут скучали?

— Не очень. Меня посетила дочь нашего давнего семейного друга — Этьена Сен-Клера. Я настояла, чтобы она присутствовала на ужине.

— Она здесь?

— Да.

— Со своей матерью?

— К сожалению, ее мать умерла.

— Печальная новость. Надеюсь, вы выразили ей наше соболезнование и предложили любую помощь, какая только может ей понадобиться?

— Да. — Она тепло улыбнулась внуку.

— Буду рад ее повидать. Она была совсем маленькой девочкой, когда я видел ее в последний раз. Честно сказать, я плохо ее помню.

— Ну, теперь она уже взрослая. — Чтобы скрыть почти проказливую улыбку, Рашель нагнула голову и смахнула невидимую пылинку со своего черного бомбазинового платья. — Сам увидишь за ужином.

Алекс кивнул:

— А до тех пор мы можем поговорить о наших делах.

— Прекрасная мысль, Александр Я с большой охотой послушаю, как обстоят наши дела.

Ники молилась, чтобы герцогиня оказалась права.

В тот момент, когда Ники вылезла из ванны и надела нижнюю рубашку, появилась Даниэль.

— Я пришла, чтобы помочь вам, мадемуазель, — с подчеркнутой вежливостью произнесла Даниэль. — Об этом меня попросила мадам дю Вильер. Отныне я буду вашей служанкой.

Ники положила свою руку на руку толстушки.

— Я все та же, какой была на прошлой неделе, Даниэль.

Тогда мы были подругами. Надеюсь, мы такими и остались.

— Конечно, мадемуазель.

— Тогда почему ты не зовешь меня Ники, как всегда?

— Нет, я не могу.

— И все же, прошу тебя, постарайся.

Даниэль заколебалась:

— А что скажет герцог?

В самом деле, что скажет Алекс?

— Это уже не твоя, а моя забота. — Дружески улыбнувшись, Ники протянула руку. — Значит, друзья?

Даниэль пожала протянутую руку и сразу заулыбалась.

— V — Значит, мы все еще друзья. И я могу рассказать о своей последней встрече с Рене?

Рене Буталер был ее дружком.

— Конечно. Я сгораю от нетерпения, чтобы узнать все подробности.

Даниэль захихикала. Излишняя полнота отнюдь не мешала ей быть женственной и привлекательной. Она получила уже несколько предложений, но ее сердце завоевал Рене.

— Пока ты будешь одеваться, я все, расскажу.

Теперь, когда между ними восстановились прежние отношения, Ники позволила Даниэль помочь ей надеть вышитое нижнее белье и зашнуровать корсет. Сидя на мягком бледно-голубом пуфе перед туалетным столиком с зеркалом в позолоченной раме, Ники нетерпеливо ждала, пока Даниэль завьет ее медные волосы, которые волнами спадали до самых плеч.