Собравшиеся на дне овражка казаки умолкли, обдумывая услышанное.

Вдалеке заполошно застрекотала сорока. Туманишвили резко перевернулся на живот и посмотрел в направлении звука.

— Не дергайся, — Филонов легонько ткнул Егора кулаком в плечо. — Это она орет на птенцов. При опасности крик другой...

Грузин успокоился.

— Недавно со стариком одним говорил, — Михаил перевел разговор на другую тему, — о давних временах... Много интересного услышал. Старику сто семь лет, а память как у молодого. Он мне рассказывал про бойца одного, что в начале века тут шороху наводил. Штабс капитан Николай фон Фрейман*...

* См. готовящиеся к выходу в свет романы Д. Черкасова «Штабс капиган», «Амурская сотня» и «Пластуны» (прим. редакции).

Влад удивленно поднял брови, но ничего не сказал.

Фамилия ему была хорошо знакома. И не понаслышке. Но для Рокотова явился новостью тот факт, что его прапрадед Николай Рудольфович фон Фрейман за свою насыщенную событиями жизнь успел отметиться даже на Кавказе. Про участие далекого предка в русско японской и Первой мировой войнах Владислав знал. Как и про то, что прапрадед, уже будучи генералом, несколько лет служил военным комендантом Ташкента.

Но не про Кавказ. Сто лет прошло, а о нем все еще помнят. Чудны дела Господни...

— Немец? — спросил Никита.

— Нет, наш человек. Казак, — серьезно ответил Чубаров.

«Вот это да! — поразился биолог. — Рудольфыч еще и казаком был! Ну ни фига себе! Кому сказать — не поверят. Скажут, придумал... Хотя жизнь такая штука, что задачки покруче любого детектива подбрасывает...»

— И чо он творил? — Филонов придвинулся поближе к рассказчику.

— Чучмеков гонял, — Михаил устроился поудобнее и обхватил руками колено. — Один раз он попал в та акую передрягу! Это случилось ровно через месяц после того, как фон Фреймана назначили командиром заставы. А дело было так...

Норвежец постучал по вентилю специальным пластиковым молотком. Вверх вырвалось несколько мелких пузырьков.

— Ульве, — водолаз оттолкнулся от корпуса затонувшего ракетоносца и отплыл на метр, удерживаемый в круге света мощным многожильным кабелем. — Нужен ключ на три четверти дюйма.

— Роджер*, — пискнул наушник гидрофона.

* Роджер — понял (сленг).

Кислородно гелиевая смесь, которой норвежцы дышали на стометровой глубине, имела один безопасный побочный эффект — здоровенные мужики начинали говорить тоненькими писклявыми голосами, будто манерные девчонки из младших классов.

Ульве Пике расстегнул болтающуюся на ремне плоскую сумку, чуть стравил воздух и опустился к Йоргенсену.

Ларс попытался зацепить многогранник ключом, но головка только царапнула по самой верхней кромке металлического выступа. Норвежец протянул инструмент обратно Пиксу и прижал подбородком кнопку вызова диспетчера.

— Да? — мгновенно отозвалось спасательное судно.

— Проблема. Нужен ключ на три четверти с изогнутой рукоятью.

— Параметры?

— Двойной прямой угол в десяти сантиметрах от обреза головки. Высота изгиба — пять.

— Ждите, — диспетчер отключился. Йоргенсен неподвижно завис в толще воды, экономя силы. Сто метров — это не шутка. Каждое движение отнимает в десять раз больше энергии, чем на поверхности. Чтобы отвернуть два десятка шурупов и добраться до трубопровода, водолазам пришлось потратить почти два часа, и все из за странного технического решения русских конструкторов, запрятавших датчик давления под массивную стальную пластину.