Ценностей внутри стального монстра не оказалось. На полках вообще не было ничего, кроме пары стопок старых бухгалтерских бумаг. Ткача это не расстроило — отныне он мог считать себя не только талантливым хакером, но и настоящим медвежатником.

Правда, радость от обретения столь уважаемой в криминальной среде специальности была недолгой — на выходе из кабинета его терпеливо поджидали охранники. Как позже выяснилось, Брагины догадывались, кто экспроприировал часть денег со счетов банка, и попросту заманили Юрку в заранее подготовленный капкан. Изящненько, так сказать, отомстили…

Уголовное дело продвигалось быстро. А благодаря громкому процессу о новоиспеченном медвежатнике вскоре узнала вся Москва. Еще бы! Неслыханное меценатство! И столь же неслыханная дурость: взять и задаром вскрыть раритетный германский сейф, ключи от которого давным-давно потерялись, а несколько приглашенных ранее специалистов хором предлагали исключительно радикальный путь решения проблемы — мощный газовый резак.

В общем, он тогда здорово прославился. Но за славу пришлось дорого заплатить. Судебное разбирательство подытожил ледяной голос неприятной сухощавой дамы средних лет, одетой в черную судейскую мантию:

— Подсудимый Ткач Юрий Сергеевич признан виновным по статье 158, часть 4, пункт «в» Уголовного кодекса Российской Федерации «Кража, совершенная в особо крупных размерах» и приговаривается к отбыванию наказания в виде исправительных работ в колонии общего режима сроком на пять лет…

Пробираясь в сопровождении конвоя сквозь толпу к выходу из зала суда, Юрка больше всего боялся встретиться взглядом с тетей Дашей — единственным, близким человеком на этом свете. А средь сумбура в голове вертелась фраза из какого-то старого фильма про пионерский лагерь: «А чо вы здесь делаете? А? Кино-то уже кончилось!..»

Глава третья

Пока все складывается идеально. Собираясь пару дней назад со своими орлами в Кропоткин, я и предположить не мог такого скоротечного сценария. Вернувшись, переночевал в служебной квартирке, поутру явился на общее построение, после которого в приватной беседе с командиром услышал лестное пожелание отправляться на все четыре стороны — в отпуск.

— Неужели все так плохо? — интересуюсь я на прощание.

Сергей Ильич горько усмехается.

— Вчера весь день донимали звонками из штаба округа: сначала приказали отправить в отпуска треть личного состава, потом подкорректировали до половины… Короче, отгуляешь из заместителей первым. Вернешься и останешься за меня. Добро?

— Куда ж мне, смертному, деваться? Мужик ты, Сергей Ильич, отличный — сколько бы я ни обращался по личным вопросам, ты никогда не отказывал… Добро, — жму его широкую ладонь. — Пошел собираться.

Отчет для фээсбэшников я заставил сочинять Топоркова. С головой Лешка дружит — пусть учится и нарабатывает связи в «конторе». Короткие и прочные связи всегда пригодятся. Особенно сейчас, когда мы без пяти минут безработные.

На сборы ушло полдня. Два часа получал документы и деньги. «Камасутра» с ремнем генератора в моем автомобиле занимает полтора часа. Меньше всего времени отнимает Наташкин прощальный поцелуй взасос…

И вот я уже мчу по трассе М-154 на северо-восток.

У меня отличный автомобиль — пятилетний Opel Astra. Хэтчбек с двухлитровым движком и ручной шестиступенчатой механической коробкой. Он резв и послушен; управлять им одно удовольствие — на нем не едешь, а словно плывешь над хорошей дорогой. Достался он мне отнюдь не за бесплатно: чтобы накопить на него, пришлось пять лет батрачить в командировках. Около тридцати боевых операций, три ранения… Нет, конечно, денег за свои командировки я получил больше, чем стоил новый «Опель», но ведь надо было еще и на что-то жить.