Они договорились сначала встретиться в семь часов у Мары, чтобы как следует подготовиться. Но Юки почему-то не пришла. Не позвонила, не прислала эсэмэску.

В общем, пропала.

Где только полиция ни искала ее, но где искать, что могло с ней случиться, никто понятия не имел. Повсюду развесили плакаты с ее фотографией. Эрико написала и поместила на сайте хайку:

Прогуливая школьные занятия, Мара с Эрико часами бродили по городу в поисках Юки, день за днем, неделю за неделей. Когда хватились, обеих серьезно наказали, вообще перестали пускать на улицу, и Эрико сильно разозлилась. Неужели родители не хотят, чтобы Юки была найдена?

Как-то она связалась с Марой по «скайпу», они раздраженно обсуждали сложившуюся ситуацию, как вдруг в спальне Мары появилась Юки, сама Юки! Мара продолжала болтать, как ни в чем не бывало, не замечая, что та стоит у нее за спиной, глаза пылают, изо рта торчат блестящие клыки. Эрико закричала, беги, Мара, тебе грозит опасность, скорей, abunai…

Но Юки уже схватила Мару сзади за шею и швырнула ее на пол. Потом вампирша, которая еще недавно была их верной подругой, склонилась над девушкой и, не давая ей подняться, перервала клыками горло.

Эрико закричала и никак не могла остановиться. А Юки-вампирша приблизила окровавленное лицо к экрану и, глядя прямо Эрико в глаза, плотоядно ухмыльнулась. Клыки ее были похожи на наманикюренные красным лаком ногти.

А потом экран погас.

Эрико все рассказала родителям. Она рассказывала об этом всем, кто не отказывался ее слушать. Но семья Сакамото скоро убедилась, что подобные публичные разговоры влекут за собой только неприятности. Мать Эрико обнаружила свою любимую и куда-то пропавшую кошку Некко мертвой в сточной канаве за домом. С первого взгляда видно было, что животное умерло не своей смертью. А потом на двери их дома появилось кровавое пятно в виде отпечатка ладони.

А полиция палец о палец не ударила, чтобы как-то помочь им.

Потом к ним пришел отец Мары; от горя он был похож на тень. И он узнал, что, оказывается, в элитных самурайских семействах уже много веков назад готовили воинов, которых называли «кариуудо», которые должны были вести незримую войну против демонических «киуукетсуки» — вампиров, не щадивших ни императоров, ни крестьян. В те времена вампиры еще прятались от людей; так же точно скрывали в тайне свою деятельность и эти воины-охотники.

У Эрико был брат по имени Кендзи, и он без особого энтузиазма согласился пойти тренироваться в расположенный неподалеку спортивный зал. Эрико умоляла родителей, чтобы ей разрешили тренироваться вместо него. Кендзи облегченно вздохнул и сказал родителям, что ему все равно.

Но отец отказал ей. Тренироваться должен Кендзи. Кендзи его сын.

А Эрико — всего лишь дочь.

Она сама не понимала, почему это так ее потрясло. Какому-нибудь «дайдзин», иностранцу, может показаться, что за несколько веков отношение к женщине в Японии изменилось, но поведение отца вполне укладывалось в строгие рамки традиции. Она все-таки попробовала записаться на тренировки, но сенсей — учитель киотской школы — сказал, что она пришла зря. В охотники за вампирами идут не для того, чтобы отомстить за смерть одного человека.

Но Эрико узнала, что подобная школа существует и в Испании. И что туда принимают не только испанцев. Тогда она в знак траура подстригла волосы, а в знак протеста отправилась в Испанию, поступила в школу Саламанки; на тренировках работала усерднее самого Джеми О'Лири, а училась лучше самой Скай Йорк, выкладывалась, не жалея себя, и каждую минуту помнила, как погибла бедная Мара, помнила сатанинский смех Юки, и ей казалось, что сможет отдохнуть, только когда перебьет всех вампиров на земле.

Кендзи стал Киото, Великом Охотником. Через полгода Эрико была избрана Великим Охотником Саламанки, а три дня спустя, ночью, брат насадил Юки на свой кол.