— Боже мой! Боже мой! — сокрушенно покачал головой Вэллери. Внезапно он почувствовал себя дряхлым и измученным. — Какая нелепая, бессмысленная смерть... Велите снести его в корабельную лавку, Хартли.

— Нельзя, сэр, — вслед за Хартли выпрямился Николлс. — Нужно подождать... Видите ли, такая стужа — быстрое трупное окоченение... Словом, придется подождать.

Вэллери кивнул, с усилием отвернулся. Внезапно динамик, укрепленный на палубе возле лебедки, ожил, нарушив ледяную тишину вечера.

— На боевых постах! На боевых постах! Просьба командиру немедленно связаться с мостиком.

Трижды повторив сообщение, динамик щелкнул и умолк.

Вэллери быстро повернулся к Хартли.

— Где ближайший телефон, главстаршина?

— Вот здесь, сэр, — Хартли повернулся к гнезду «эрликона», снял с мертвого комендора головные телефоны и микрофон.

— Если, конечно, зенитный командный пост функционирует.

— Да, то, что от него осталось, действует.

— Зенитный пост? Соедините меня с мостиком. Будет говорить командир. — Хартли протянул Вэллери микрофон и наушники. — Прошу вас, сэр.

— Благодарю. Мостик? Да, командир у телефона... Да, да... Отлично.

Отрядите «Сиррус»... Нет, старпом, я все равно не в состоянии что-либо предпринять. Сохраняйте место в ордере, и только.

Вэллери передал телефон Хартли.

— «Викинг» обнаружил подводную цель, — произнес он. — На левом траверзе.

Отвернувшись, он машинально поглядел через борт, вглядываясь вдаль.

Потом, поняв бесполезность этого занятия, пожал плечами.

— Мы послали ему на помощь «Сиррус». Пойдемте дальше.

Обход шлюпочной палубы они завершили визитом, нанесенным расчету зенитной многостволки, установленной на шкафуте. Промерзшей до костей, дрожащей от холода прислугой командовал бородач Дойл, который на чем свет ругал погоду, не забывая при этом выбирать подходящие выражения. Затем вся группа снова спустилась на главную палубу. Теперь Вэллери уже не пытался даже символически протестовать против помощи и поддержки Петерсена. Старый моряк был признателен этому великану и мысленно благословлял Брукса за его предусмотрительность и заботливость. Вэллери растрогала та удивительная деликатность и предупредительность, с какой гигант норвежец убирал свою руку всякий раз, как они останавливались, чтобы побеседовать с матросами, или проходили мимо какой-нибудь группы.

Открыв забранную сеткой дверь возле камбуза, Николлс и Вэллери стали ждать, пока Хартли и Петерсен отобьют задрайки люка, который вел вниз, в кочегарский кубрик. Внезапно они услышали приглушенный гул отдаленных разрывов глубинных бомб — всего взрывов было четыре, — почувствовали, как вздрогнул от гидродинамического удара корпус крейсера. При первом взрыве Вэллери сразу напрягся и, наклонив набок голову, весь превратившись в слух, уставился куда-то в пространство. Постояв мгновение в нерешительности, командир пожал плечами и занес ногу над комингсом люка. Сделать что-либо было невозможно.

В центре кубрика находился другой люк, гораздо тяжелее. Открыли и его.

Трап вел вниз, рулевой пост, находившийся, как и на всех современных кораблях, вдалеке от мостика, в утробе крейсера ниже броневого пояса. Пока Петерсен поднимал массивный люк — стальную плиту весом в сто девяносто килограммов, снабженную противовесом, Вэллери беседовал со старшиной рулевых. Люк открывал вход в трюм, в самое чрево «Улисса», где помещались центральный пост и отделение слаботочных агрегатов номер два.