— Ах, да. Боюсь, начинается заваруха, командир.

Вэллери улыбнулся про себя, увидев, как краска удовлетворения, радостного предвкушения битвы прихлынула к щекам адмирала.

— Радарной установкой обнаружен надводный корабль. Крупнотоннажный, быстроходный, похоже, идет на сближение.

— Разумеется, это не наш корабль? — проговорил вполголоса Вэллери.

Потом он неожиданно вскинул голову. — Неужели же это...

— «Тирпиц»? — закончил за него Тиндалл. Потом, решительно мотнув головой, прибавил:

— Я тоже сначала так подумал. Но этого не может быть. Точно наседка со своих цыплят, адмиралтейство и командование ВВС глаз с него не спускают. Пошевельнись он, нас бы давно известили... Возможно, это какой-то тяжелый крейсер.

— Цель приближается. Курс прежний. — Голос Боудена звучал четко и уверенно, казалось, что это говорит спортивный комментатор. — Скорость около двадцати четырех узлов. Повторяю, скорость двадцать четыре узла.

Едва умолк Боуден, как ожил динамик радиорубки.

— На мостике! На мостике! Докладывает радиорубка. Депеша со «Стерлинга» адмиралу: «Приказ понял. Выполняю маневр».

— Превосходно, превосходно! Это от Джеффериса, — объяснил Тиндалл. — Я дал ему по радио указание, чтобы конвой повернул на норд-норд-вест. Тогда наш новоявленный друг проскочит мимо конвоя.

Вэллери кивнул.

— Далеко ли находится от вас конвой?

— Штурман! — крикнул Тиндалл и выжидательно откинулся на спинку кресла.

— В шести, шести с половиной милях. — Лицо Капкового мальчика было бесстрастно.

— Сдавать начал наш штурман, — с деланно сокрушенным видом произнес Тиндалл. — Видно, сказывается напряжение. Дня два назад он сообщил бы нам дистанцию с точностью до ярда. Шесть миль, командир, — это достаточно далеко. Ему не обнаружить конвой. По словам Боудена, он нас еще не обнаружил, а то, что идет курсом перехвата, вероятно, случайность. Насколько я понимаю, лейтенант Боуден невысокого мнения о возможностях немецких радарных установок.

— Я знаю. Надеюсь, он прав. Впервые этот вопрос перестал носить чисто академический характер. — Приложив к глазам бинокль, Вэллери смотрел на юг, но видел лишь море да редеющую пелену снега. — Во всяком случае, хорошо, что мы успели.

Тиндалл изумленно поднял кустистые брови.

— Странное дело, сэр, — помолчав, продолжал Вэллери. — Там, на корме, в воздухе чувствовалось нечто таинственное, зловещее. Мне стало что-то не по себе. Чувство, которое я испытывал, походило на ужас. Снег, гробовая тишина, мертвецы — тринадцать мертвецов... Могу представить, каково было матросам, что они думали об Итертоне, о случившемся. Не знаю, чем бы все это кончилось, если бы не...

— Дистанция пять миль, — прервал его голос из динамика. — Повторяю, до цели пять миль. Курс и скорость постоянные.

— Пять миль, — облегченно вздохнул Тиндалл, не любивший мудрствования.

— Пора подразнить его, командир. По расчетам Боудена, мы скоро окажемся в зоне действия его радара. Пожалуй, нужно повернуть на чистый ост. Со стороны это будет выглядеть так, словно мы прикрываем с тыла конвой, направляющийся к Нордкапу.

— Право десять градусов, — скомандовал Вэллери. Плавно выполнив поворот, крейсер лег на новый курс. Обороты машин были уменьшены, и теперь ход «Улисса» не превышал двадцати шести узлов.

Прошла одна минута, пять.