— Заметил, — пробормотал он сквозь зубы.

— Мне кажется, Антон Олегович, — откровенно произнесла экономка. — Только это между нами, хорошо, а то Даша ругаться будет? — Антон зачарованно кивнул, а Ольга Дмитриевна продолжила: — Мне кажется, что эта ваша Маргарита Львовна совсем о Дашеньке не заботилась. Деньги-то она брала, только вот до адресата они не доходили.

— Почему вы так думаете? — охрипшим вмиг голосом поинтересовался Антон.

— Да это видно сразу! — воскликнула женщина так, будто все и так ясно. — Даже по ее отношению к этой… женщине. Она ни разу не вспомнила о ней, ни разу доброго слова не сказала, вообще ничего. Да и одежда ее, опять же, излишняя самостоятельность и какая-то… сдержанность, что ли, будто она чувствует, что не имеет на что-то права, — Ольга Дмитриевна вздохнула. — Ужасно это. На вид-то Дашеньке едва тринадцать можно дать, а по развитию уже восемнадцать, если не больше. Не на пустом месте всё это в ней выросло. Ох, не на пустом месте…

Да, не на пустом месте, права была Ольга Дмитриевна. И уже на следующий день, задумавшийся над ее словами Антон, стал ужасаться тому, насколько правдивыми и пророческими были слова экономки.

Поговорить с Дашей вечером того дня ему не удалось, так как девушка позвонила ему и заявила, что остается ночевать у своей подружки. Прямо так и сказала, даже не спросив у него разрешения. Конечно, он мог воспротивиться, отказать ей, приехать и забрать домой, доказав тем самым, кто есть кто. Но какой в этом смысл? Что это дало бы ему, кроме новой волны гнева и негодования со стороны Даши?

И он лишь осведомился, когда она теперь появится, и, услышав ответ, не стал скандалить. Завтра, после уроков, беспокоиться не нужно, она не в первый раз ночует у подруги.

— Кроме того, — иронично добавила она, — ты сможешь от меня отдохнуть. Даю тебе полную свободу.

Ответить он не успел, просто не придумал ничего более или менее путное, а Даша уже отключилась.

А на следующий день он вернулся с работы раньше, не было еще и пяти, желая поговорить с девушкой. Он рассчитывал увидеть в квартире свою воспитанницу, но уж точно не ту светловолосую фурию с глазами цвета сапфиров, что выскочила ему навстречу, едва он распахнул дверь своего жилища.

Невысокая девушка, на вид, лет шестнадцати, стройненькая, округлившаяся, красивая.

— Я думала, это Даша… — скованно проговорила девушка, застыв в дверях.

— А вы кто? — опешил Антон, так и застыв на пороге.

— А вы? — в тон ему ответила девушка и только что ручки не уперла в бока.

— Я Антон Вересов, — мрачно выговорил мужчина, начиная осознавать, кто перед ним. — Опекун Даши.

Лицо светловолосой девушки накрыло тенью, глаза ее, сузившись, блеснули.

— Ну, вот и здрасьте, — не совсем дружелюбно проговорила незнакомка. — Познакомились, наконец.

Она окинула его таким презрительным взглядом, что его прошиб холодный пот.

Антон уставился на нее. К гадалке не ходи, это лучшая Дашина подружка. Как ее звать? Леся, кажется.

— А Даша где? — вгляделся он в симпатичное, но мрачное личико девушки.

— Ей Ольга Дмитриевна позвонила, — скрестив руки на груди, заявила девушка, так и не представившись.

— Ясно. А ты..? — бегло осмотрев ее с ног до головы, спросил Антон.

— Я Леся, — вскинув вверх подбородок, сказала девчонка. — Точнее, Лесандра Ростовцева. Слышали о моем отце?

— Нет, не довелось, — коротко бросил Антон, не понимая презрения, которое ощущал в девочке по отношению к себе.