Я быстро добралась до Кириного отделения, оставила машину на стоянке, поставив на сигнализацию, и ворвалась в прохладный, но сухой холл. Представившись дежурному, мальчишке с высоким голосом и бритой головой, прошла к кабинету подполковника Кирьянова.

Владимир меня уже ждал. При моем появлении он поднялся и разулыбался:

— Здравствуй, Танюш, давно не виделись. Как похмелье, прошло?

— Более-менее, — кивнула я, присела на стул и предложила: — Ну, рассказывай.

— Дело ясное, что дело темное, — откликнулся Кирьянов. Усмехнулся в ответ на мой недоуменный взгляд и сообщил: — Танюш, убили собаку. Черного добермана.

— Об этом я и сама знаю.

— Ты там была, что ли?

— Ну да, приятель пригласил, — пожала я плечами. — Рассказывай по существу, очень прошу.

— Тогда так… Рядом с кровью животного обнаружена и человеческая. Причем группа проявила оперативность, и эксперт проанализировал образцы крови. Все параметры полностью совпадали с принадлежавшими Андрею Перцевому — его данные почерпнули из медицинской карточки. Когда это выяснилось, дачу Андрея обыскивали еще раз, уже сегодня утром. Машину Сидоренко пригнали на платную стоянку для штрафников. Трупа Перцевого не обнаружили, как и его самого. Имеется в виду живого. То есть человек был, жарил шашлыки, заигрывал с девушками — и пропал бесследно, растворившись в туманно-дождливом вечере. Мистика, да и только! В мистику я не верю, сама знаешь. Но трупа не нашли. Пока.

— Думаю, найдут. Поляков, — назвал Киря фамилию того лейтенанта, которого Ванька вчера свалил на пол, — уверен в убийстве. То есть почти уверен и уже начал проверку подозреваемых. И тебя достанет, по всей вероятности. Я не стал про тебя ничего говорить, но если хочешь…

Я отрицательно помотала головой. Во-первых, еще вилами на воде написано, что возьмусь ли я за расследование. Во-вторых, даже если возьмусь — излишняя популярность может мне помешать.

— А Сидоренко? Все сидит? — поинтересовалась я.

— Да, Поляков на него злится. Не подскажешь, почему?

— Ванька — страшно неуклюжий тип и умудрился твоего Полякова уронить на пол, — улыбнулась я насмешливо и, закинув ногу на ногу, закурила.

Кирьянов хмыкнул и с налетом трагичности в голосе заявил:

— Лучше бы он и в самом деле зарубил этого Перцевого, меньше проблем оказалось бы. Поляков — дико мстительный тип. Он не прощает издевательств над достоинством своей драгоценной личности.

— Значит, Сидоренко вытащить сейчас из СИЗО не удастся?

— Ну почему же? Могу походатайствовать, — утешил меня Киря. — Я смотрел дело — доказательств маловато, да и трупа нет. Только пусть твой Сидоренко ведет себя ниже травы, тише воды. Иначе нарвется.

— Значит, поможешь? — улыбнулась я, не сомневаясь в положительном ответе.

Владимир не заставил меня ждать:

— Разумеется, сейчас договорюсь. Пропуск тебе выпишут, сама и заберешь своего парня.

— Ну, положим, он не мой парень, а просто приятель. Ладно, Кирь, с меня пиво.

— Угу… — набирая телефон и уже забыв о моем присутствии, машинально хмыкнул Владимир.

Попрощавшись с ним, я вышла из кабинета и спустилась к машине. Поеду, заберу беднягу. Надеюсь, он не слишком намаялся в камере за эту ночку.