– Cazzo, cazzo! – заорал Мауро Дисконте, который, так же как и Гриша, спрятался в надежде отсидеться.

Итальянец, возмущенный до глубины души, попытался вырваться из цепких Гришиных рук и, изловчившись, ударил соперника носком туфли в голень. Гриша закричал, но Мауро не выпустил. Курум слегка оторопел, он не привык к тому, что на него не обращают внимания. Он сидел на задних лапах и мотал головой. А люди, словно забыв о звере, сцепились в смертельной схватке, Гриша был моложе и сильнее Мауро, и ему удалось завалить итальянца. Исакович стал колотить его головой о спинку кресла, но мягкая обшивка спасла Мауро от травм. Однако Дисконте вырос в бандитском районе Неаполя и оказался хитрее. Это интеллигентный Гриша, в детстве учившийся только игре на скрипке и мелким гешефтам, мог получить преимущество нахрапом. Итальянец, зная самые подлые приемы уличных драк, не стесняясь, заехал Исаковичу коленом между ног. Гриша заорал так, что даже курум вздрогнул от неожиданности. Ему уже было интересно. И чуть поелозив задницей, курум устроился поудобнее, ожидая конца поединка.

Исакович, согнувшись в три погибели, ухитрился подобрать оторванную спинку кресла и кинулся с нею на Мауро. Однако итальянец успел отскочить, и спинка просвистела в сантиметре от его лица. Боль у Гриши проходила, и силы возвращались к нему. Всем телом он навалился на Дисконте и впился зубами ему в плечо. Толстые подплечники пиджака, делавшие фигуру такой спортивной, защитили Мауро, и Гриша, рванув, как ему казалось, вражескую плоть, оказался с куском ткани и ваты в зубах. И сразу же получил болезненный удар в нос. Взвыв от боли, беспорядочно размахивая руками, как сломанная ветряная мельница, Исакович поднялся в полный рост и ринулся за итальянцем, решившим убежать. Но курум поставил на пути Мауро лапу. Дисконте отскочил в сторону, и в лапу по инерции врезался Исакович. Все еще оставаясь в боевом раже, мало что видя вокруг себя, Гриша ударил кулаком по лапе курума, чем вызвал у зверя очередной приступ недоумения. Курум никогда, ни при каких обстоятельствах не видел такого поведения у своих жертв. Особенно у двуногих. Он подождал еще немного, внимательно наблюдая за сцепившимися в драке людьми, потом, потеряв к ним какой-либо интерес, решил продолжить охоту за более предсказуемой пищей.

Он отвернулся и сел рядом с выходом из зала. Люди в панике метались, не видя ни выхода, ни шанса на спасение. А курум уже лениво, выждав момент, делал выпад и выхватывал из толпы очередную жертву.

– Тимур, я свой, – стараясь говорить как можно спокойнее, произнес Журавлев. – Здесь все наши. Друзья в порядке.

Тимур, или, точнее, зверь, в глубине которого спряталось его сознание, сначала отвернулся, но потом глянул на человека, который с ним говорил. Человек был ему не знаком.

– Там Вадим ждет тебя, он свободен, – словно прочтя мысли зверя, сказал Журавлев. – Пойдем со мной.

Проверяя, можно ли доверять этому человеку, зверь повернулся всем телом и сделал шаг вперед. Андрей протянул руку. Чудовище, словно перед прыжком на беззащитного человека, отступило назад. Звериные инстинкты доминировали, и сознание Тимура никак не могло пробиться наружу. И тут произошло неожиданное. Звук, раздавшийся за спиной Журавлева, заставил его подпрыгнуть на месте от неожиданности. Зверь отреагировал на резкое движение, отскочил и встал в боевую стойку, готовый одним ударом оторвать человеку голову.