И в это время произошел сильный взрыв. Взлетела в воздух тяжелая мраморная плита. Маргеладзе с окровавленной шеей в ужасе оглянулся, попытался сделать несколько шагов и рухнул к подножию памятника. Рядом с ним пытался подняться чиновник из мэрии – живот его был распорот.

Испуганные люди неслись прочь, кричали, падали, звали на помощь.

Важа стоял далеко в стороне, видел все это, какое-то время не в состоянии был двинуться с места, затем развернулся и почти бегом поспешил к выходу.

Кузьмичев собрал в кабинете самых близких людей – Костю, Вована, Антона… Взял со стола бумаги, показал друзьям.

– Здесь все расписано. Вплоть до распределения акций… Президентом корпорации я назначаю тебя, Костя… Вован… извини, Владимир Иванович – твой первый зам. Ну а вам, господин губернатор, – обратился он к Антону, – я просто передаю часть акций, и вы должны использовать их для укрепления своего замечательного края.

– Андреич, – прервал его Вован, – извини, конечно, но это похоже на какой-то бред. Признайся, ты нас разыгрываешь или мы ничего не понимаем?

– Скорее, не понимаете. Поэтому объясняю еще раз, – сказал Сергей. – Я выхожу из игры. Больше ни корпорацией, ни бизнесом, ни криминалом, ни политикой я заниматься не буду. Предоставляю вам такое право. Вы моложе меня, сильнее, и может, даже умнее… Мужики, я просто устал от всего. И хочу нормально, по-человечески пожить. У меня есть семья.

Зазвонил мобильный, Кузьмичев поднес аппарат к уху. Звонил Николай.

– Сейчас двенадцать пятнадцать, – коротко и деловито сказал он. – А ровно в четырнадцать жена будет ожидать тебя возле памятника Юрию Долгорукому. Не опаздывай, – и положил трубку.

Кузьмичев поднял глаза на товарищей.

– Вот и все, – произнес он тихо. – Теперь надо все начинать сначала.

Он заметил Анну возле памятника – в простом платьице, потерянную, одинокую. Жена стояла и оглядывалась – часы показывали четырнадцать ноль-ноль. Катюша тоже увидела мать, первой рванулась к ней. Обхватила за ноги, прижалась.

Аня взяла ее на руки, ждала, когда подойдет муж.

Сергей обнял ее и дочку, и какое-то время они стояли, замерев. Потом Катя взяла за руки отца и мать, и они двинулись по Тверской.

Сверху, из окна своей квартиры, за ними наблюдал Николай.

Сергей, Анна и Катюша шагали по нарядной главной улице столицы, о чем-то разговаривали, улыбались, смеялись. Народу было много, на них никто не обращал внимания – по улице шла просто счастливая молодая семья.

Неожиданно кто-то их окликнул.

Напротив остановилась черная «ауди», с заднего сиденья которой выглядывал Юрий Иванович.

– Сергей Андреевич! – крикнул он и погрозил пальцем. – А ведь забывать друзей нельзя. Звоните, дорогой… – Захлопнул дверцу и покатил дальше.