– Прими смерть в благоговении и спокойствии, – тихо произнес человек в черной сутане.

Ларс швырнул ему в голову кубок с вином, но экзорцист легко увернулся.

А через мгновение он оказался рядом, и в руках его блеснула серебром священная удавка, предназначенная для того, чтобы грешник умер без пролития крови. От удара Ларс уклонился, сам махнул кулаком, целясь врагу в голову, но не попал и получил под дых с такой силой, что ребра затрещали.

Упал на колени, пытаясь вдохнуть затвердевший воздух, перед глазами все помутилось.

– Карррамба! – завопил кто-то рядом. – Рамба-рамба!

Удавка захватила горло Ларса, и он вцепился в нее правой рукой, пытаясь ослабить натяжение. Левой же неожиданно нащупал нечто твердое, вытянутое, и, скосив глаза, обнаружил, что Декстер сует ему в ладонь кинжал – недлинный, богато украшенный, из тех, какие порой использовал хозяин Империума в своих «играх», но достаточно острый, чтобы…

Ларс схватил его и ударил назад.

Давление на шею ослабло, он вывернулся и махнул кинжалом наотмашь. Экзорцист отшатнулся, капюшон слетел, обнажив мужское лицо, бледное и спокойное, с холодными голубыми глазами и третьим, куда более темным, во лбу.

Жрец кривился и держался за левый бок, куда пришелся удар.

Покачнулся и перевел взгляд вниз, где ему в ногу с рычанием, словно пес, вцепился Синистер. Вскинул руку, отбивая удар ринувшегося в бой гомункула-безголовика, и тут Ларс сделал выпад.

Быстро и четко, как на охоте, когда у тебя есть мгновение, чтобы поразить крокодила.

– Да примет душу… – сказал экзорцист все так же спокойно и упал.

Кинжал остался торчать у него в груди.

– Готов! Ура! – воскликнул Сальвиг.

Гром загремел прямо над дворцом, затем громыхнуло вновь, и даже до самых тупых дошло, что это взрыв.

– Хрень-брень-брень, – забормотал Декстер, деловито оглядываясь. – Кто пустил этого черного кренделя?

– Давай к восточному выходу, узнай, что там, а ты, Синистер, к западному, – принялась командовать Мельдия.

Ларс же отступил на шаг, уставился на собственные руки – его трясло, сердце колотилось как бешеное, все пытался как-то осознать то, что его хотели убить и что он сам лишил жизни человека!

– Пойдем, мальчик, – сказала Мельдия, очутившаяся рядом, и взяла его за руку. – Мы все сегодня, скорее всего, умрем, но ты должен выжить…

* * *

Когда Энхо явился в переходный шлюз, там собралась настоящая толпа.

– Ага, вот и он! – воскликнул один из младших центурионов-двигателистов, низкорослый и чернявый. – Тебя-то мне и надо!

– Вот как? – настороженно сказал эру Венц.

Турригер первого класса «Аспер» вместе со всем Пятым легионом вторые сутки находился в пределах инсулы ПР-33, и сегодня десять офицеров корабля должны отправиться в увольнение.

Гортатор слово сдержал – в их число попал и Энхо.

– Давай отойдем, – сказал центурион, взяв эру Венца за рукав, и они отступили к стенке. – Я дал обет принести жертву в столичном храме Победоносного, – теперь он говорил намного тише, – а сам на Монтис вряд ли попаду, с ремусом проблемы, кристаллическая решетка разбалансирована, несколько дней придется ковыряться, а вот ты, я знаю, рядом окажешься… ведь так?

Энхо кивнул – да, от этого святилища до его дома даже пешком не больше получаса.

– Так что сделай все за меня, не забудь только в книгу жертвователей записаться – Проб Укравий Терциус. Сможешь, ведь так?

– Конечно, – сказал эру Венц.

Грех отказать соратнику в таком пустяке.

– Ну и отлично. – Центурион просиял и вручил Энхо продолговатый сверток, перехваченный фиксатором.