— Э-э-э, прости, Дамрар. Но не могу я так, нравятся мне эти животные. Красивые, энергичные. Они лучшее творение богов, ну, после нас конечно. Хотя знаешь, есть такие люди, которые, ну… В общем лошади кажутся гораздо лучше. А что касается запаха, — он усмехнулся, — то ведь есть и те, от кого разит куда сильнее, нежели от меня.

— Это кто же?

— Ну, вот, к примеру… — он осекся на полуслове.

Двери трактира распахнулись и в зал вошли солдаты. Повисло гробовое молчание, пока они направлялись к стойке.

— К примеру, они, — закончил мысль Бернар в полголоса.

Воины взяли по кружке, бросив на стол пару монет.

— За Литвинию! — крикнул один из них, видимо старший, подняв кружку вверх.

— Да-а-а!!! — протянул зал и вновь поднялся обычный шум.

— Хм, пожалуй, я с тобой соглашусь, — усмехнулся я, наблюдая, как по подбородку одного из них стекает выпивка.

— Ещё! — гаркнул другой, стукнув пустой кружкой о стойку.

Хозяин трактира вопросительно посмотрел на старшего, тот кивнул, и он налил. В глазах хозяина читался некий испуг, он хотел убраться отсюда поскорее, но жадность не позволяла всё бросить.

— Удивительно, и почему они не могут сходить в баню, имея столько денег.

— Подойди, спроси, — хмыкнул я, кивнув в их сторону.

И вот тут всё началось.

Двое хорошо выпивших солдат стали приставать к Адель. Было видно, что такое поведение никому не нравится, но никто и не пошевелился, даже её отец не сказал ни слова. А воины разошлись.

— Эй, красотка, не хочешь повеселиться? — пробасил один, схватив девушку за руку.

— Да. Не бойся нас, мы плохого ничего не сделаем, — вторил ему другой, обхватив её сзади.

Адель попыталась вырваться, но у неё ничего не получилось. Бернар посмотрел на меня с хитрой улыбкой, я кивнул, поняв смысл несказанного.

— И как такие свиньи могут нас защищать, а, Дамрар?! Никак не пойму! — громко произнёс он.

В зале вновь повисла тишина. Адель вырвалась и отбежала. Обстановка накалялась.

— Ох, Бернар, даже и не знаю, — наигранно поддакивал я. — В моих понятиях воин это гордый, мужественный парень, с чистыми помыслами, а не грязный извращенец, от которого несёт на несколько стошь.

В глазах тех двоих загорелись огоньки негодования и злости.

— Что-о-о?!! — прорычал один из них и двинулся на нас, а вместе с ним ещё трое. Старший же остался стоять у стойки и безучастно наблюдать за происходящим.

— Ну-ка повтори, щенок, — вновь прорычал воин.

— Понимаете, уважаемый, это… Как бы Вам это понятнее сказать? — начал Бернар. — В общем, беря на заметку ущербность Вашего умственного развития, то проще говоря, я не совсем понимаю Ваше всевольное поведение, учитывая, что Вы, так же, как и многие здесь присутствующие, хоть расположены, чуть выше по социальному статусу, но остаётесь таким же человеком и посетителем данного заведения. И взяв всё это за основу, я просто не понимаю, почему такие, как Вы, проявляете свои желания, в ущерб нашим не писанным, но всеобъемлющим общественным законам?

После такой тирады, громила стоял с выпученными глазами ещё немного, пытаясь всё осмыслить. Наконец, так и не поняв, он выдавил:

— Чего?!

— Ох, Бернар, ты же видишь, что здесь нужен другой язык. Позволь мне? — улыбнулся я.

— Конечно.

— Проще говоря, мой друг сказал, что ты, хоть и военный, но такой же, как и все, а ведёшь себя, как свинья.