Сев за стол, гоблин вытер рукавом одежды пивную лужу со стола, после чего поступил так же, как и любой воин на его месте. Снял с пояса ножны с ятаганом и положил их на стол, обнажив клинок на пару дюймов в предостережение любому, кто посмеет помешать ему наслаждаться пивом. Зыркнул по сторонам маленькими глазками, не угрожающе даже, а скорее предупреждая, не суйтесь, мол. И приложился к кувшину.

    День для пива, видимо, был неудачный. Или Творец проклял этот стол страшным проклятием. Потому что едва гоблин оторвался от кувшина и вытер рот все тем же рукавом, как на него свалился один из драчунов, выбив из руки кувшин. Гоблин дернулся было подхватить драгоценный сосуд, но подхватить успел только его содержимое, обильно украсившее пеной его кожаную одежду. «Ох, и начнется сейчас», - успел подумать Ларгет, и не ошибся. «Ох» началось тут же и сразу, едва до гоблина дошло, что пиво безвозвратно утеряно.

    Вот теперь его глазки маленькими не назвал бы никто. Два желтых шара буквально выкатились на лоб, излучая горячее почтение ко всем представителям человеческого рода в целом и к тому, что расколотил его пиво, в частности. Подняв ошалевшего воина за шиворот, гоблин отправил его в гущу дерущихся мощным ударом. Двое-трое упали, как кегли. Оглушительно взревев, гоблин бросился в драку, размахивая кулаками.

    Дрался он хорошо. Каждый его удар сбивал с ног кого-нибудь из дерущихся. Мгновенно люди перестали драться между собой, направив нерастраченную энергию на нового противника. Как говориться, чужая собака в свару не лезь. Впрочем, гоблину было, похоже, абсолютно наплевать на численное превосходство. Сквозь толпу он прошел, как деньги сквозь пальцы, раскидывая противников направо и налево. Таль ловко увернулся от пролетевшего тела, с интересом наблюдая за этим редким существом.

    Внезапно гоблин отлетел назад и плюхнулся на пол на пятую точку. «На Боресвета нарвался», - тут же сообразил Таль. Действительно, богатырь возвышался во весь свой немаленький рост, сжимая поцарапанные о чужие зубы кулаки. И с изумлением рассматривал гоблина.

    -  Никак леший! - опознал он странное создание. Гоблин потряс головой, ошалело озираясь по сторонам. Чувствовалось, что такие удары для него в диковинку.

    -  Да какой, к Блину, леший! - отмахнулся вездесущий (а также вездежрущий и вездепьющий) Кролик. - Не видишь, что ли, гоблин это. В натуре, гоблин, понял?

    -  Гонишь, - не поверил богатырь. - Леший, стеклянно тебе говорю. Тут и рассуждать нечего, полный верняк. Что я, леших не видел!

    Он задумался, вспоминая сколько видел леших за свою жизнь. Видимо, воспоминания давались ему с трудом.

    -  Хотя сам я их, правда, не видел, - признал он наконец. - Но старики сказывали - дерево деревом, только на человека похож децил. Как вот это тело.

    -  Дятел ты, - махнул рукой Кролик. - Какое, к Блину, дерево? Сам ты дерево, гоблин это, русколанским языком тебе глаголю. Дерево оно вообще другое.

    -  Да что я, деревьев, в натуре, не видел? - обиделся Боресвет. - Ну, не похож, и что? Все равно леший, понял? Потому что на кикимору и водяного он тем более не тянет.

    Гоблин между тем поднялся на ноги, вытер кровь с помятой морды. Раздвинул мясистые губы, явив в полной красе огромные желтые клыки.

    -  Идти сюда, - сказал он, угрожающе оскалясь. - Моя твоя порвать, как Бобик грелка.