Отвечая на их молчаливый вопрос, он просто сказал:

— Я больше не чувствую ее.

— Ты уверен?

Хантер был четвертым членом маленькой компании и ее признанным лидером, несмотря на то, что ему было одиннадцать, и он был самым младшим из них.

— Просто то, что мы не видели ее, не значит, что ее нет. Я хочу сказать, действительно нет. У нее есть щит. Мы все чувствовали его.

— Сейчас я не чувствую даже его. А ты? — спросил Коди.

Хантер нахмурился, сосредоточившись на том, чтобы собрать все маленькие пластиковые части миниатюрной молочной фермы.

— Нет. Но я думал, что дело во мне. Потому что я вообще с трудом что-то чувствую.

Пытаясь сдержать слезы, Брук сказала:

— Я собиралась спросить Сару, сможет ли она в следующий раз вывезти меня.

— Брук, мы не должны знать, что она вывела хоть кого-то. Мы не должны знать, что она была здесь для того, чтобы шпионить.

— Я не говорила никому. И не скажу.

— То, что ты никому не говорила, не значит, что кое-кто не знает, — пробормотал Коди.

— Я была осторожна. Я всегда осторожна. Но становится все сложней и сложней. Я не могу больше здесь оставаться, просто не могу. Моя тетя Джуди живет в Техасе, и ей не нравится церковь. Я знаю, что она позволит мне жить с ней.

— А что твои мама и папа? — спросил Хантер.

— А что с ними?

Брук устремила взгляд на карандаши, которые складывала в пластмассовую коробку.

— Они верят в церковь. Они верят в Отца. Они никогда не уедут отсюда.

Минуту спустя, Коди произнес:

— Моя мама больше не уверена. Она начинает бояться.

— Она знает, что ты чувствуешь это? — спросила его Руби.

— Нет. Она делает вид, что все так же, как и раньше.

— Не говори ей, — предупредил Хантер. — Мы не можем рассказывать никому из наших родителей. Ни то, что знаем, ни то, что чувствуем. Мы должны продолжать скрывать это. Ведь мы все знаем, что случится, если мы не будем делать это.

— Тогда, что нам делать? — Коди заговорил быстрей, наблюдая за двумя взрослыми членами церкви, которые шли по направлению к ним.

— Мы будем молчать.

— До каких пор?

— Пока не придумаем что-нибудь получше.

— Например?

— Я не знаю, Коди. Но знаю, что безопаснее затаиться, пока мы не поймем, как поступить.

— Вам легче. Вы двое — не девочки, — сказала Руби.

— Да, — согласилась Брук, так же понимая, что приближаются двое их…смотрителей. — Для нас, это — другое. Когда начнутся Обряды. Когда Отец заметит, что мы взрослеем.

Последние ее слова были произнесены шепотом:

— Когда Отец начнет наблюдать за нами…

Тесса не очень хорошо знала Сару; Убежище было растущей организацией, члены которой были разбросаны по всей стране, большинство из них жили тихой, вроде бы нормальной жизнью, по крайней мере, до тех пор, пока их не вызывали на службу, и многие из них никогда даже не видели других агентов. Но незнание погибшего коллеги, как она поняла, ни капли не уменьшало чувство потери.

Одного из них больше нет.

Это знание было слишком болезненным, чтобы думать о нем до тех пор, пока она не сможет извлечь из него урок. А прямо сейчас для нее это было практически невозможно, учитывая, что она попала в ту же ситуацию, которая Саре стоила жизни.

— Твой щит сильнее того, что был у Сары, — сказала Холлис.

— Сейчас ты — телепат?

— Нет. Ты не была бы человеком, если бы не размышляла об этом.