Ни единого дверного проема. Впрочем, пересекая двор, Кейн увидел, что улица вела к отверстию, откуда полого спускались в темноту ступени лестницы. Похожие углубления виднелись по обеим сторонам — вероятно, симметрия замысла Арелларти диктовала наличие подземных пандусов на каждой из семи радиальных главных улиц. Все с той же бесшабашной уверенностью Кейн спустился по неравномерно расположенным ступеням к ожидающему в полутьме входу. В полукруглом отверстии виднелись открытые раздвижные двери из бронзового сплава, входящие массивными петлями в двойную стену. Спутанные стебли лозы были аккуратно расчищены… для кого? Кейн вошел внутрь.

Купол сиял, но не от солнца — пламя было внутри. Неожиданные летучие образы, на миг привлекшие к себе внимание: бесконечное открытое пространство; сумерки; солнечные лучи, проникающие сквозь трещины в гигантской полусфере пятнами тусклой желтизны; капли звездного света, срывающиеся с полуночного купола небес. Узкий серпантин лиан — словно тучи на небе, оттенком напоминающие изъеденную проказой плоть в тусклом свете. Горы обрушенных камней, вздымающиеся колонны бронзового сплава, изящно изогнутые, несущие чудовищную тяжесть стен. Циклопические столпы, окутанные саваном плюща, будто забывшиеся в хмурой задумчивости стражи. Фантастические скамьи из керамики, камня, металла и хрусталя, украшенные необычными многоцветными узорами и оплетенные медной проволокой, похожей на выползающих из птичьего гнезда огромных удавов.

Но вот и чудо из чудес… Гелиотроп!

Середину зала заполняла гигантская хрустальная полусфера диаметром почти в сотню ярдов — гладкое темно-зеленое полушарие, испещренное красными жилами. Кромкой основания служил круг из серебристо-белого металла, соединенный медными опорами с огромными столпами. Сердце Арелларти не билось; пламя внутри хрусталя спало беспробудным сном. Но в полутьме Кейн тотчас заметил сходство этого хрустального монолита с гелиотропом на его пальце. Строки из «Книги Старших» промелькнули у него в мозгу, зажигая кровь непереносимым волнением, ибо он понимал сущность таинственной истории этого чуда.

Ни один рудник на земле не мог открыть столь гигантского кристалла: Гелиотроп, как и кольцо на руке Кейна, пришел из пространства за пределами звезд. Здесь, под огромным куполом, лежало конечное воплощение науки Крелран, ядро древней мощи. Но сила эта пребывала спящей, похороненной столетиями, и лишь аура зла намекала на дремлющую в глубинах кристалла непостижимую энергию. Гелиотропа не коснулись язвы разложения, ни одна лоза не обвивала его блестящую поверхность. Рядом с Гелиотропом стояла скамья в форме полумесяца из красноватого вулканического камня, напоминавшая алтарь перед идолом. В нее были вплавлены, словно загадочный узор, медные и серебряные прутки-рычаги, конусы и выпуклые полушария рукояток из керамики и хрусталя, а на вершине «полумесяца» лежал диск из серебристо-белого металла в ярд диаметром с маленьким черным углублением в центре, похожим на глаз Циклопа. От наружной кромки возвышения тянулась паутина серебряных и медных проводов, входящих в центральную колонну серебристого металла пяти футов в диаметре, образующую связь между алтарем и ободом из такого же металла, окаймляющим Гелиотроп.

Это и был алтарь, решил Кейн, заметив перед Гелиотропом густую россыпь костей — останки людей и земноводных, а на полумесяце зловещие засохшие пятна — мрачное свидетельство ужасных обрядов, справляемых риллити. Скрипящие под его сапогом, превратившиеся в порошок кости подтверждали древнее происхождение жертвенника. Возбужденное ворчание риллити следовало за ним, рассыпаясь под куполом эхом далеких грозовых раскатов. Чудовищная процессия земноводных вперевалку прошла за ним в свой древний храм.