— Сейчас ты, — сказал Такер.

Харрис передал свой Томпсон через открытое окно и залез за ним быстро сам, как будто не мог функционировать, если у него в руках не было оружия или оно на долю секунды пропадало из поля зрения. Ему потребовалось скрутиться до боли, чтобы заставить протолкнуть эту груду сквозь узкий зазор, но он не протестовал, даже не издал ни звука.

Такер подобрал круглые стёкла, которые были вырезаны из оконных стёкол, отлепил липкую ленту от окна вокруг отверстий и передал их Ширилло, затем осмотрелся, чтобы проверить, не оставили ли они ещё какие-либо следы своей работы.

Кровь.

Он изучил кровавый рисунок на прогулочной дорожке, где лежал раненый мужчина. Её было не так много, потому что кровь вытекала толстой струйкой, почти стрёй, и одежда охранника впитала большую её часть. Оставшаяся же кровь начала темнеть и сохнуть. Даже если кто-нибудь будет здесь проходить — и маловероятно, что здесь будут проходить патруль из того же сектора, в который входил раненый мужчина — они могут неправильно интерпретировать это пятно. В любом случае, с этим ничего нельзя было сделать.

Он осмотрел укрытый туманом газон последний раз, сероватый кустарник, дымку, которая затянулась на больших деревьях, траву, которая сделалась бесцветной от тусклых огней дома.

Ничего.

Он вслушался в ночь.

Тишина.

За исключением раненого мужчины, никто больше их не обнаружил. Сейчас их шансы были весьма хороши. Они закончат работу как следует. Он чувствовал это, за гранью интеллекта, за гранью разума. Успех был у них в руках. Почти. До тех пор, пока Мерл Бахман не заговорил, и поэтому они все сейчас запыхались.

Он последовал за Харрисом через окно внутрь дома и закрыл за собой окно.

— Это библиотека, друзья, — сказал Пит Харрис, когда Такер посветил фонариком на большие удобные кресла для чтения, огромный письменный стол из дуба и сотни книжных полок.

— Образованный жулик, — сказал Ширилло.

Такер осторожно обошёл комнату, пока не убедился, что она чистая. Он обнаружил кладовку и помог Ширилло перенести туда раненого охранника, который был без сознания.

— Отсюда нет обратного пути, — сказал Харрис.

— Совершенно верно, — сказал Такер.

Они осторожно открыли основную дверь библиотеки и вышли в тускло освещённый коридор первого этажа, закрыв за собой дверь. В холле напротив была открыта дверь, которая вела к ступенькам, ведущим вниз в темноту.

— Подвал, — пояснил Ширилло.

— Что там?

— Бассейн, сауна, спортзал.

— Это единственный вход?

— Да. Никто не будет спускаться здесь в такой час, не в темноте. Это достаточно безопасно.

Такер уставился вниз, в черноту, затем покачал головой. «Всё равно проверь», — сказал он.

Ширилло не спорил. Он взял фонарик и ушёл вниз, в подвал, из поля зрения.

Тишина в доме была гнетущая, глубокая, казалось, её можно потрогать, и их сознание, определённо, ложно говорило о том, что их с минуты на минуту околдуют, и они готовились к этому.

Не прошло и трёх минут после того, как Ширилло дошёл до конца подвальных ступенек, Харрис покинул свой пост, с которого он следил за коридором, прошёл к открытой двери, ведущей в подвал, и посмотрел вниз в чернильную темноту. Его лицо было красным, покрыто потом, и он немного трясся. Он сказал: «Ну же, друг».

— Успокойся.

— Где же он?

— Дай ему ещё несколько минут.

Харрис вернулся в просторный коридор, явно недовольный ожиданием, подняв и пулемёт, и пистолет с обеих сторон.