Главный, северный, вход в бастион защищала башня, заполненная меткими стрелками, лучниками и множеством аборигенов‑ниссомов, стреляющих из трубочек отравленными иглами. Западный вход был не так хорошо укреплен. Именно королю Ледавардису пришла в голову идея прорваться сквозь него.

У западного входа плотной стеной стояли тридцать или сорок обреченных лабровендских рыцарей. Воины горбатого карлика быстро расправились с ними, но вдруг Желтый Голос заметил, что с тыла наступает еще одна группа защитников – человек пятьдесят. Они двигались с южной стороны. Ее вел роскошно одетый аристократ в зеленом камзоле, который с такой силой вращал мечом, что его лезвие казалось поющим серебряным облаком, несущим смерть всякому, кто попадался на пути. Рыцари и солдаты, следующие за своим эффектным командиром, напали на тех рэктамцев, что подобрались к самым дверям, и закипело кровавое сражение, обратившее захватчиков в бегство.

– Великолепный боец в зеленом – кто он? – спросил король Ледавардис у Желтого Голоса.

– Это Ованон, маршал Двух Тронов и ближайший друг Антара, ваше величество. Он – победитель рыцарских турниров, его имя известно во всем мире.

Король обратился к находившимся неподалеку рыцарям:

– Мы должны немедленно что‑то предпринять. Он вдохновляет своих воинов отвагой, и они дерутся как львы! Он рубит головы наших парней, словно косит пшеницу! Эй, вы! Все сюда! Давайте пробьемся к нему!

Размахивая мечом, Ледавардис прорвался сквозь строй телохранителей со щитами и бросился вперед. После минутного замешательства его рыцари и остальные пираты, вновь обретя бесстрашие, ринулись за ним.

Наконец‑то Желтому Голосу представилась долгожданная возможность. Он наклонился, подобрал свою длинную желтую робу и трусцой побежал к конюшне. Повсюду кипела рукопашная. Вертлявый помощник колдуна ловко перескакивал через тела поверженных воинов и уворачивался от ударов врагов и союзников. Наконец он добежал до большого каменного строения. Туда сползались раненые рэктамцы в поисках укрытия от града стрел, сыпавшихся с башенных укреплений. В глубине конюшни виднелись лошадиные стойла. Возле них валялось несколько трупов. У одного в горле торчал нож. Виновник этого убийства, тоже мертвый, лежал на своей жертве с воткнутым в спину кинжалом. Странно, это был не человек, а низкорослый оддлинг, одетый в прекрасный наряд из коричневой кожи.

Наконец звуки сражения стали стихать у него за спиной. Голос подошел к жилищу грумов. Там он обнаружил небольшую комнатку без окон, в которой можно было запереться. Он скользнул внутрь и осторожно закрыл за собой дверь. Прислонившись к толстым бревнам, он стал ждать, когда успокоится дико бьющееся сердце и замедлится дыхание. Тогда он поговорит с Хозяином.

В отличие от бедно обставленных помещений конюшни, это место носило следы некоторой роскоши – стол, несколько стульев, кровать с отличными одеялами и камин, в котором еще горели угли, а с рогатины свисал котелок, наполненный дымящейся похлебкой.