– Ты кого-нибудь убила?

– Нет.

– Тогда я готов рискнуть. Хотя, само собой разумеется, придется побеспокоиться о прикрытии. Позвони мне на сотовый примерно через час. К этому времени я уже должен буду взлететь. Тогда обсудим подробнее, что и как. Если возникнут проблемы с телефоном, просто постарайся попасть в аэропорт и наблюдай за прибывающими самолетами. Я буду в бело-голубой «Сессне-210». Регистрационный номер 324MD.

К тому времени, когда я выхожу в коридор четвертого этажа, Ханна Гольдман уже десять минут как ушла. Она должна попрощаться с Кайзером, а потом неспеша направиться к своему автомобилю на парковочной площадке.

Моя задача состоит в том, что я должна пробраться в гараж ФБР так, чтобы меня не заметил никто из тех, кому известно, кто я такая. Гараж занимает большую часть подвального помещения здания, и его огромные ворота выходят как раз на парковочную площадку. Мне уже приходилось бывать здесь пару раз, когда я выезжала вместе с бригадой экспертов ФБР на расследование серийного убийства. И тогда же познакомилась с Шоном.

Кабина лифта находится всего в тридцати футах дальше по коридору, и я уже почти добралась до нее, когда слышу голос Джона Кайзера:

– Кэт? Куда это вы собрались?

Я поворачиваюсь и небрежно машу ему рукой. Он стоит у двери комнаты, из которой я только что вышла, и сейчас более чем когда-либо напоминает обеспокоенного папашу.

– Меня тошнит. Мне нужно в ванную.

– Прямо мимо лифта, а потом направо. – Он направляется ко мне. – Вам принесли поесть? Это после еды вас затошнило?

После ухода Ханны кто-то и в самом деле принес поднос с бутербродами, но я к ним не прикоснулась.

– Нет, я только собралась приступить, когда почувствовала приступ тошноты.

– Наверное, во всем виноват удар по голове. Я пришел, чтобы показать вам вот это.

Кайзер подошел ко мне почти вплотную. Он держит что-то в руке.

– Что это?

– Первые результаты по культурам, о которых вы говорили. Слюна из следов укусов на теле Квентина Баптиста.

Погибший детектив из отдела по расследованию убийств… жертва номер шесть.

– А, отлично. И что мы имеем?

Он протягивает мне отчет из лаборатории.

– Это вы мне скажите.

Я смотрю на ряды букв и цифр, пытаясь не показать, что нервы у меня напряжены до предела, и делаю вид, что целиком поглощена бумагой, которую держу в руке, а не тем, как выбраться из этого здания. Передо мной моментальный биологический слепок обычного человеческого рта. Если не считать одной вещи.

– Это очень странно.

– Что? – спрашивает Кайзер.

– Может быть, это ошибка.

– Что?

– В общем, двенадцать часов – достаточно малый срок, но мы должны были заметить хотя бы признаки роста стрептококковых бактерий Streptococcus mutans.  В любом рту, в котором есть зубы, эти бактерии присутствуют в избытке. Бактерии S.mutans  размножаются на твердых поверхностях. Они образуют кислоту, которая приводит к возникновению каверн и дырок в зубах.

– И здесь их нет?

– Нет.

– В таком случае, если это не ошибка, то что это значит?

– Это может означать одно из двух. Слюна может принадлежать человеку, проходящему курс лечения антибиотиками. Это наверняка скажется на нормальной флоре полости рта. Я бы сказала, что это пенициллин, точнее пенициллин с гентамицином.

Я пытаюсь сосредоточиться на лабораторном отчете, но все, о чем я могу сейчас думать, это то, что Ханна Гольдман ждет внизу.

– Кэт? – напоминает о себе Кайзер.

– Простите, я задумалась. Эта слюна также может принадлежать беззубому человеку.