Мысленно прокладывая путь вперед, он увидел гораздо более густые заросли, чем ему хотелось бы встретить.

Небо над головой было перламутрово-серым. Нижний сплошной облачный покров равномерно двигался относительно этого неподвижного неба. Случайно возникший мутный пробел в облаках обозначил, где расположен Вёрджил.

Вспомнив, где должен быть расположен раздел между ночью и днем, Флэндри узнал точно, что район, где они сейчас находились, был утренним. Они смогут двинуться в путь до захода солнца, если поднатужатся.

Он заставил себя надеяться. Им предстояло трудное дело. И он был благодарен судьбе, что она подарила ему тяжелую физическую работу. Это спасло его от непрерывных горестных мыслей о погибших людях и о потерянном корабле.

В первую очередь все раненые должны были быть перенесены на более высокое, сухое место. У многих из них были сломаны кости, были случаи сотрясения мозга.

Если броня твоего корабля полностью разрушалась в открытом космосе, то это обычно означало смерть.

Двое из членов его команды имели отвратительные брюшные рваные раны, возникшие в результате попадания осколков металла, входные отверстия от которых на скафандрах были настолько большими, что ни они, ни кто-нибудь из членов команды, находившийся поблизости, не успел заделать эти пробоины до того, как почти весь воздух вышел наружу.

Один человек был без сознания, его кожа похолодела, дыхание было поверхностным, пульс прерывистым.

А О’Брайен умер.

К счастью, офицер медицинской службы был на ногах. И он приступил к делу.

Проходя мимо, нагруженный «до люков» вещами, Флэндри увидел, как Кэтрин умело помогает корабельному доктору. Он вдруг с удивлением подумал, что она некоторое время где-то была. Это было совсем не похоже на нее — сразу не броситься помогать всем страждущим.

К тому времени, когда из ракеты были выгружены последние необходимые предметы, она закончила свою работу медсестры и присоединилась к похоронной процессии. Он увидел, что Кэтрин тоже немного поработала лопатой.

Когда Флэндри, усталый, подошел к ней, О’Брайен уже лежал в могиле. Вокруг него медленно просачивалась вода. У него не было гроба. Кэтрин накрыла его флагом Империи.

— Не отслужит ли капитан последнюю службу? — спросила она Флэндри. Он посмотрел не нее. Она была также, как он, запачкана грязью и истощена, но держалась исключительно прямо. Ее влажные волосы прилипли ко лбу и к щекам, но все равно, она была единственной, что радовало взгляд Флэндри в этом мире.

Флэндри узнал большое лезвие и кастетную рукоятку своего боевого мерсеянского ножа, подвешенного у нее на ремне, опоясывающем ее одежду.

Онемев от смущения, он пробормотал:

— Вы действительно хотите, чтобы я сделал это?

— Он не был врагом, — сказала она, — он был одним из людей Хага. Отдайте ему последнюю почесть.

Она вручила ему молитвенник.

«И это я? — подумал он. — Но я никогда не верил». — Она напряженно наблюдала за ним. И все его люди внимательно следили за происходящим.

Его пальцы оставляли грязные пятна на страницах молитвенника, пока он громким голосом читал божественные слова.