Путь можно было сократить, пересекая две связанные между собой лощины. Флэндри отказался от этого.

— Я предпочитаю прятаться, — сказал он, прокладывая извилистую дорогу по подножиям холмов и гор, которые изобиловали местами для укрытия. Флэндри понимал и учитывал все: и то, что путь был далеко не легким, и что Диана не имела никакого опыта в подобных делах, и что им придется тащить на себе тяжелый груз — оборудование Аммона и околопланетный датчик, и все-таки он надеялся, что они смогут проходить от тридцати до сорока километров в сутки. К сожалению, почти все тут работало против них, разве что слабая гравитация, отсутствие рек, которые пришлось бы переплывать, и еще, пожалуй, стабильная, ровная погода. Вэйленд всегда повернут к Риджину одной и той же стороной, поэтому на протяжении всего пути их ждал непрерывный день, исключая, правда, полуденное солнцестояние, когда планета перекрывает солнце. Кроме того, нельзя забывать и о комплекте стимуляторов. «Это, — подумал Флэндри, — поможет скоротать путь».

Он решил, что перед дорогой стоит как следует поесть, послушать музыку, позаниматься любовью и хорошенько поспать, пока ракетные датчики следят за обстановкой.

Вечеринка получилась довольно бесцветной, так как Диана слишком боялась, что все это может быть в последний раз. И Флэндри не упрекал ее за это.

Они взяли груз и пошли. Они карабкались по стене кратера, по гряде острых холмов и по скользким, отполированным ветрами ледникам. Флэндри разрешал отдыхать лишь десять минут в час. В эти короткие перерывы он еще и еще раз изучал карты, проверял гирокомпас и секстант, чтобы убедиться в правильности своего маршрута.

Когда Диана объявила, что больше не может, Флэндри ответил:

— Да, я понимаю, тебе больше не нужно то, что у тебя за спиной.

Обидевшись, она тут же вскочила на ноги.

«Я не должен доводить ее до изнеможения, — размышлял Флэндри. — Постепенное увеличение темпов доставит нас по нужному адресу гораздо быстрее. А вот без этого она, возможно, не дойдет вовсе. Имеет ли это значение? Да, имеет, я не могу покинуть ее. Почему нет? Потому что она поступит точно так же со мной. Гм-м-м… Я точно не знаю… скажем так: несмотря ни на что, она женщина. Хочешь не хочешь — это так».

Когда Диана стала спотыкаться, он согласился разбить лагерь и всю необходимую работу по хозяйству сделал сам. Первым делом он выбрал место — под нависающей скалой.

— Тут-то уж, думаю, наши крылатые приятели не смогут нас рассмотреть, — пояснил он шутливо, — или сбросить на нас эквивалент того, что обычно сбрасывают настоящие пернатые. Кроме того, заметь, довольно легкий подъем доставит нас на вершину скалы, если к нам пожалуют сухопутные гости. Отсюда мы можем стрелять, бросать камни, или любым другим способом показать им, что их не очень-то хотели видеть.

Тяжело опустившись на валун, Диана не обратила никакого внимания ни на Флэндри, ни на его слова.

Он расстелил пол и натянул раму палатки. Ветер мешал, вырывая тяжелую ткань, которую Флэндри все время пытался расправить, пока, наконец, это ему удалось. Температура опустилась почти до минус пятидесяти градусов, Флэндри не поставил дополнительные слои в палатке, а просто наполнил сегменты воздухом.

Откачивая внутреннее атмосферное наполнение палатки, Флэндри работал насосом вручную, чтобы сохранить заряд аккумулятора. Очень сильная декомпрессия не была нужна, так как атмосфера Вэйленда состояла в основном из благородных газов и азота. Портативный восстановитель воздуха, который Флэндри положил внутрь вместе с нагревательным элементом, устранили остатки отравляющих паров и избыток диоксида углерода. Флэндри наполнил палатку кислородом при давлении 200 миллибар. (Оборудование, необходимое для всего этого, было тяжелым.