— Мне остается лишь поблагодарить нашу гостью и попрощаться с вами до завтра, — окончательно сникла ведущая, отключая микрофоны.

Сколько каверзных вопросов, которые она припасла для Шерон, придется отправить в мусорную корзину сразу же после эфира! Самого бездарного прямого эфира за всю ее жизнь. Эфира, который всего час назад представлялся ей долгожданным звездным часом. Еще бы! Взять интервью у загадочной Шерон Долтон… Вывести ее на чистую воду, разделать под орех, выведать все ее секреты и планы на будущее, перетрясти все грязное белье, пересчитать торчащие из-под ее одеяла ноги… Все пошло прахом. Честолюбивым замыслам не суждено было сбыться. Шерон и в самом деле оказалась великим мистификатором. А ее сестра, кем бы она ни была, столь же великой аферисткой.

— Ты слышал? Слышал? — Кэтти бросилась на шею Джастину и буквально повисла на нем. — Шерон — молодчина! Все-таки у меня отличная сестра! Как ловко выкрутилась и оставила всех с носом!

— В последнем она тебе не конкурент, — заметил Джастин. — Ты ведь обвела вокруг пальца почти три тысячи человек!

— Вообще-то это было не очень сложно, — с кокетливой полуулыбкой сказала Кэтти, встав на ноги. Ее руки по-прежнему обвивали шею Джастина, а глаза были устремлены в его глаза. — Если бы не Кармен… ой! — воскликнула Кэтти.

— Что случилось?

— Я должна срочно извиниться перед ней.

— Неужели так срочно?

— Конечно. Представляю, как она на меня обиделась. Я ведь подозревала ее в распространении слухов. Кармен чересчур чувствительная и вспыльчивая!

— Как и все итальянцы. Однако думаю, она подождет, пока ты меня поцелуешь.

Кэтти едва заметно улыбнулась и прильнула к губам Джастина.

15

— Эй, Стэйси, принеси-ка нам еще по кружке пива.

— Том, по-моему, с тебя уже довольно, — огрызнулась официантка.

После ухода Кэтти Стэйси приходилось несладко в «Одноглазом Джо». Причем мистер Олдман проявлял чудовищную скупость, которая вкупе с упрямством не позволяла ему взять на работу вторую официантку. Стэйси валилась с ног от усталости, а старому пирату и дела не было! Он словно не замечал, что высасывает из бедной девушки последние силы. Уже к концу второй недели каторжного труда Стэйси готова была признать хозяина бара даже не Одноглазым, а вовсе слепым.

— Не забывайся, крошка. Иначе… — Том осекся на полуслове и низко опустил голову, которая в один миг оказалась слишком тяжелой для его шеи.

— Что иначе? — зацепилась Стэйси. — Меня постигнет твоя судьба? Никому не нужного, нищего, безработного пьяницы? Быстро же о тебе забыли газетчики, Томми, — насмешливо сказала она. — Сидишь тут, в дешевом портовом кабаке, и пьешь дрянное виски… разве ты еще не понял, что рядом с тобой сидят только такие же пьянчуги, как ты сам?

— Заткнись! — проревел Том. Однако сил поднять голову у него не хватило, даже, несмотря на то, что деревянные доски стола больно давили на лоб.

— Ха-ха, — рассмеялась Стэйси. — Что ты мне сделаешь?

— Малышка Кэтти от меня без ума. Посмотришь, твоя подружка еще приползет ко мне на коленях и будет молить о прощении. Эй, слышите, вы все?! Кэтти Маршалл обычная потаскушка. Видели бы вы, как она просила, чтобы я взял ее с собой в плавание! Добра от женщины на корабле не жди. — Том икнул.