Опять Джуди:

— Народу собралось тьма, Гари никогда не отличался общительностью, и все это сосредоточенное на нем внимание, скорее всего, показалось ему чрезмерным, потому что он сказал другу, что выйдет на улицу — глотнуть свежего воздуха. Господи, как бы мне сейчас хотелось, чтобы он никуда не ходил…

Вступила Люси Чэмплейн:

— Примерно через час Саммерс уже сидел за рулем машины и ехал по шоссе 200, опасной извилистой дороге, ведущей через Скалистые горы и Континентальный водораздел. Было поздно, видимость плохая, и, сделав очередной поворот, он оказался на пути большого грузовика. Гари вильнул, чтобы избежать столкновения, но потерял контроль над машиной и слетел с дороги в заросшую деревьями долину, где он сделал некоторые из своих наиболее запоминающихся снимков. Он не выжил в этой катастрофе…

Завершающие слова Джуди Уилмер. Казалось, она вот-вот расплачется.

— Это не просто бессмысленная трагедия — это, прежде всего, огромная потеря. Потому что, судя по тем немногим фотографиям, которые остались после него, нет сомнений, что Гари Саммерс обязательно бы стал одним из величайших фотографов Америки нашего поколения. Теперь же этого никогда не произойдет…

Я положил голову на руки. И подумал: теперь я буду реально знаменитым — посмертно.

Выхода не было. Даже если я вдруг объявлюсь в Маунтин-Фолс живым и здоровым, налетят фотографы со всей страны, и моя фотография появится во всех газетах.

Я не знал, что мне делать. Оставалось только бежать. Но куда я могу бежать? И на какие деньги? Я проверил бумажник. У меня оставалось всего восемьдесят долларов наличными. Верно, у меня все еще была целая стопка банковских и кредитных карточек, и я помнил все нужные коды наизусть. Но по опыту своей работы в отделе доверительного управления я знал, что «Кемикал банк» и различные компании, выдающие карточки, заморозят счета Гари, как только узнают о его кончине. К счастью, сегодня была суббота, а это значило, что, даже если кто-нибудь в банке услышал эту историю по радио, они, скорее всего, не закроют его счета до начала работы в понедельник.

Если бы я смог каким-то образом выбраться отсюда сегодня, я бы смог снять как минимум две тысячи долларов с этих четырех карточек сегодня и повторить эту операцию в воскресенье. Я мог бы еще успеть ухватить пару тысяч с утра пораньше в понедельник, до того как в Нью-Йорке откроются банки. Шести тысяч баксов хватит, чтобы спрятаться и обзавестись новыми документами.

Тут, однако, имелась проблема. Ближайшим городом была Хелена. До нее не меньше семидесяти миль по головоломной дороге. Мое колено до сих пор сильно болело. Мне в моем состоянии даже выбраться на шоссе 200 будет тяжело.

Я вышел из домика и прохромал к берегу озера, наполняя легкие свежим воздухом и проверяя, выдержит ли мое покалеченное колено путешествие до основной дороги, откуда я автостопом мог бы добраться до Хелены.

Тут я увидел туристов. Молодая пара, лет двадцати с небольшим, на древнем микроавтобусе, который напомнил мне дни учебы в колледже в семидесятые. Я с облегчением увидел, что номера у машины вашингтонские. Они разбили лагерь примерно в ста ярдах о того места, где я стоял. Поставили маленькую палатку и в данный момент готовили завтрак на небольшой походной печке. Когда я подошел поближе, то разглядел, что они были типа Эдди Бауэра, оба блондинистые, чистенькие, оба в теплых рубашках и оба слегка оторопевшие при виде избитого типа, хромающего в их сторону. Они сразу же вскочили на ноги. По их напряженным лицам я понял, что они боятся, что я окажусь дружески настроенным местным серийным убийцей.

— День добрый, — сказал я. — Простите, что беспокою.

— Ничего страшного, — сказал парень.