Лэймар смотрел, как задние огни машины, постепенно уменьшаясь в размерах, окончательно исчезли из виду. Стих шум шин, и воцарилась полная тишина. Вокруг не раздавалось ни единого звука. Он ждал и смотрел во все глаза. В траве свистел низкий ночной ветер, да иногда гулко ухало какое-нибудь ночное создание. Вслед за Бадом не появились вертолеты. Дорога оставалась пустой. Лента дороги, тускло серебрившаяся в свете звезд. Никакого сопровождения. Ничего и никого.

Довольный, Лэймар поднялся и направился в дом. Любуясь бездонным ночным небом, он наслаждался ощущением своего могущества. Он был невидим и всесилен, как Бог. В промежности у него возникло волнующее ощущение, как предчувствие активных действий.

Вряд ли он часто задумывался над этими вещами, но сейчас он очень отчетливо это чувствовал, и это сознание волновало ему кровь: он был настоящий Лев, он был король. И настало время настигать свою добычу.

Он ждал. Было уже десять минут пятого. Что случилось? Может, он ошибся? Черт бы все это побрал! Он начал нервничать. Место для ловушки здесь идеальное. В любой момент тишину могли разорвать выстрелы и ему настанет конец. Лэймар может поджидать Бада на другой стороне дороги, приготовившись убить его со всеми удобствами, и сейчас с удовольствием наблюдает, как он нервничает перед будкой телефона. Но телефон наконец зазвонил.

— Да.

— Ну, старина Бад, как твои дела?

— Хватит паясничать, Лэймар. Ты не тронул ее?

— Пока еще нет.

— Мне нужны доказательства.

— Не стоит так со мной обращаться, полицейский. Я ничего не обязан тебе доказывать. Если ты хочешь получить назад свою бабу, делай, что я тебе говорю, не то я перестану с ней цацкаться. Тогда я ее точнотрону.

— Где ты находишься?

— Много ты хочешь знать, Пьюти. Тебе еще рано это знать. Я ведь не хочу, чтобы ты привел за собой хвост, и ты этого не хочешь, правда? Так вот, я хочу быть в этом уверенным на все сто процентов.

— Скажи мне.

— Нет, сэр. Теперь я хочу, чтобы ты поехал в Чикашей. В городок под названием Анадарко. Это будет твоя следующая остановка на маршруте. Там тоже есть бензоколонка. Номер шестьдесят два, «Филлипс». Я даю тебе один час.

— Я не смогу добраться туда за час.

— Доберешься как миленький. Вот тогда мы поговорим еще. После этого мы и встретимся, а может быть, и нет. Там посмотрим.

Он повесил трубку.

Бад немедленно набрал номер Гендерсона.

В трубке послышались частые гудки.

Будь все проклято!

Ему хотелось расколотить телефон. На что годился этот старый козел?!

Что же теперь делать? Садиться в машину и гнать в Анадарко, еще неизвестно, сумеет ли он доехать туда за час. Или подождать, пока Си Ди Гендерсон еще несколько минут поговорит по телефону. Но он потеряет еще время.

Бад бросился к машине и завел мотор.

Потом заглушил его.

Подбежал и телефону и снова набрал номер.

После первого же звонка Си Ди взял трубку.

— Бад?

Кто ещемог звонить ему в это время?

— Да.

— Мне только что звонил репортер из газеты. В тысяча девятьсот восемьдесят третьем году пятнадцатилетняя девчонка выстрелами из охотничьего ружья убила своих родителей и отсидела за это семь лет. Она находилась в Нингсвиллском госпитале для преступников с психическими отклонениями. Я позвонил туда и поговорил с сестрой, которая ее помнит. Она постоянно писала письма людям, тем, кто либо убил своих родителей, либо нанес им увечья.

— Но это же Ричард!

— Да, Ричард. Она написала Ричарду, но никто не взял на себя труд проверить, от кого он получал письма. Его сразу посчитали пассивным гомиком и поставили на этом деле крест.