-  А чего сидели-то? - спросил Леха.

    -  Ты знаешь… Дух хулиганил. Представился Есениным и хулиганил. Ругался матом, насмехался над нами, - начала объяснять мама.

    -  Так плюнули бы да ушли.

    -  Нельзя уходить, пока дух не простился и не ушел сам, - пояснила мама. - Иначе этот канал останется открытым.

    -  Да, тяжелый случай, - пожал плечами Леха. - Ладно, родители, спокойного утра. Пойду досыпать.

    Он вернулся в постель, но сон больше не шел. Лехе вдруг стало не по себе от воспоминания об испытанном под звездами ощущении. Он лежал в теплой постели, скрытый от звезд толстыми бетонными перекрытиями современной многоэтажки. Но по спине бежали мурашки от вновь возникшего ощущения чьего-то присутствия. Было тепло, но Леха натянул одеяло до самой макушки, словно ребенок, прячущийся от своих страхов. И опять что-то изменилось. Как будто кто-то аккуратно коснулся его плеча. Коснулся по-дружески, сразу принеся спокойствие и открыв ворота сну.

    В спортзале почти не было народу - середина праздничного дня, весьма удачное время для ежедневной тренировки. Трое юношей, работающих вместе, да пара мужиков, тренирующихся поодиночке.

    -  Ты что, поступать никуда не будешь больше? - спросил массивный, выглядящий старше своего возраста парень, держащий старые, потрепанные «лапы», по которым остервенело молотил второй, сухой и жилистый.

    -  Я раз попробовал - не вышло. Значит, не судьба сейчас, - ответил тот, останавливаясь и переводя дыхание.

    -  Не судьба? А армия? - удивился массивный, стаскивая «лапы» и протягивая их третьему, невысокому и коренастому: - Подержи. Ты что, Леха, в армейку собрался?

    -  А хоть бы и так, - пожал плечами сухой, отходя чуть в сторону и присаживаясь на облезлую лавку. - Ты, Миха, чего в этом плохого видишь? Главное - в войска нормальные попасть.

    -  Ты серьезно? - подал голос коренастый, морщась от тяжелых ударов по «лапам» того, которого звали Михой. - И в какие войска ты хочешь?

    Словам Лехи друзья поверили безоговорочно - он всегда слишком всерьез относился к своим словам. Но решение идти в армию, даже не попытавшись откосить, было совершенно непонятным. Терять два года непонятно зачем? Ну не идиотизм ли?! Тем более Лехе… Каждый, кто хоть раз разговаривал с Лехой, ощущал его энергетику, внутреннюю силу и волю. Он явно должен был добиться в жизни многого. И вот человек, обладающий такими качествами, вдруг решает пойти в армию, где, по мнению обывателей, служат только дебилы да неудачники…

    -  Да фиг его знает, - пожал плечами Леха. - Морпех, десантура, погранцы. Остальные лажа полная. Из этих вернешься, так хоть чувствовать себя нормальным будешь. Достойные войска. Правда, морпех на три года. Это, пожалуй, многовато. А вообще, Серега, не всем же такими умными быть. - Он усмехнулся и от души врезал по груше, так что она аж загудела. - Кто-то и Родину защищать должен.

    Довольный последней фразой и - слегка - тем, что друзья смотрят на него как на полного отморозка, Леха пошел к турнику. На самом деле он даже самого себя удивлял своим спокойным решением «сходить в армейку» и испытать себя. Конечно, на турнике он многим в спортзале фору даст, в спарринге ребят постарше попотеть заставит, да и вообще по жизни он не робкого десятка, но ведь про армию чего только не рассказывают.

    -  Леха, завязывай крутиться, в глазах рябит, - забасил подошедший Миха, которому вследствие комплекции и веса тяжелоатлета турник давался много хуже, чем спарринг или работа с утяжелениями.