|
С момента, как она проснулась утром, ее не оставляло чувство, что за ними следят: колоссальная машина начала работать против них; шестерни пришли в движение, и единый механизм сосредоточил всю свою энергию на том, чтобы выследить их и настичь. Она пробежалась взглядом по лицам в вагончике. Все больше крестьяне. Один-два туриста. «Стоп, повода для волнения нет. Во всяком случае, пока». Кэтрин покосилась на Рутерфорда и с облегчением вздохнула. Рутерфорд, достав из рюкзака «Мифологию Анд» Каддена, читал главу о Виракоче, которую отметил еще накануне вечером. Взгляд его скользил по странице, и все это время рассудок напряженно работал. Что-то показалось ему знакомым, но что именно? «…Виракоча пришел издалека — он пришел из-за моря. Он был белым человеком. Высоким и сильным, с голубыми глазами и длинной белой бородой. Он принес людям блага цивилизации и насаждал их мирным путем. Но однажды злые люди устроили против него заговор. Когда Виракоча вернулся из путешествия, они прогнали его — и он отправился к морю вниз по реке. Настанет день — и он вернется». Внезапно Джеймса осенило. — Кэтрин! А я, похоже, кое-что нашел. Кажется, я понял, над чем работал профессор. Кэтрин в этот момент любовалась сказочным видом за окном. Она с удивлением повернулась к Рутерфорду. — О чем это вы? — Кажется, я нашел повторяющийся образ. В своей записке профессор Кент сообщил, что раскрыл секрет истинной истории мира, скрытой в старых мифах и легендах. С того момента я не переставая думал, что же конкретно имел в виду профессор, говоря об «истинной истории». Если в сюжетах всех мифов в замаскированном виде присутствует эта самая история, то в преданиях народов мира, сложившихся абсолютно независимо друг от друга, должен существовать некий лейтмотив — повторяющийся образ. Кэтрин озадаченно смотрела на него: — Как это? — Вот смотрите: легенда о потопе встречается буквально повсюду. Профессор считает исторически достоверным факт мировой катастрофы, уничтожившей прежде существовавшую передовую цивилизацию. Но ведь предания народов, разбросанных по всему миру, рассказывают примерно о том же, пусть с небольшими различиями. И тут, когда я читал легенду о Виракоче, я вдруг понял… — Что? — …что в ней в общих чертах рассказывается о том же, о чем в легенде об Осирисе, самом популярном египетском божестве. Это же шаблон, повторяющийся образ. И в этом я улавливаю смысл. Все культуры обрастают множеством незначительных легенд, но главные, «центральные» предания всегда остаются самыми сильными. Они живут столетиями, даже тысячелетиями. Спрячь истинную историю в эти предания — и она не пропадет. Вот и здесь, чую, кроется параллель между Виракочей и египетским богом Осирисом — а значит, существуют другие такого же масштаба «центральные» предания по всей земле. — Но как такое возможно? — возразила Кэтрин. — Между этими культурами не существовало контакта: они по разные стороны Атлантики. — А вы послушайте, — Рутерфорд зачитал Кэтрин отрывок о заговорщиках, прогнавших Виракочу, и его последующем путешествии на лодке к берегу моря и сразу же принялся пересказывать Кэтрин египетскую легенду. — Осирис — бог возрождения, царь загробного мира. Со своими последователями он пришел в Египет давным-давно и принес блага цивилизации. |
