Но юность легкомысленна: Тина перестала думать о будущем и только наслаждалась воспоминаниями о его поцелуях и надеждой на завтрашнюю встречу.

Завтра и еще целых пять дней!

А потом… Что ж! Зато у нее на всю жизнь останется сладостная память о том, что они были счастливы, несмотря на пропасть, которая разделяла их. Эта пропасть была глубже и шире, чем Ла Манш, и через нее никакими силами невозможно навести мосты.

«Но, возможно, когда-нибудь, уже в Англии, несчастная и одинокая, я вдруг увижу его, — думала она. — Но не сделает ли эта встреча меня еще более несчастной?»

Но затем Тина решила, что, начиная с завтрашнего утра, она постарается проводить с графом все оставшееся у нее время и скажет Кендрику, чтобы он больше не рассчитывал на ее общество ни при каких обстоятельствах.

Одевшись в одно из тех платьев, что эрцгерцогиня заказала ей к балу в честь начала скачек. Тина накрасила губы и подчернила ресницы и, глянув в зеркало, пришла к выводу, что не будет уж очень отличаться от прочих женщин, приглашенных в дом принца Наполеона.

Ей совсем не хотелось возбуждать излишнее внимание ни принца, ни других мужчин, но и позволить кому-нибудь упрекнуть брата в дурном вкусе относительно его любовницы она тоже не могла. Девушка понимала, что сейчас, в этот самый момент, Кендрик сидит в гостиной и нервничает по поводу того, как бы она не оделась порядочной девушкой.

И действительно, первым делом, когда она вошла, брат пристально рассмотрел ее прическу.

К счастью, парикмахер прибыл, когда Тина была уже одета, и уложил ее роскошные золотые волосы смелей и оригинальней, чем обычно. Кроме того, он украсил ее замысловатую прическу тремя бриллиантовыми заколками в виде звезд, которые теперь сверкали и переливались при каждом движении девушки. На шее же у Тины сияло алмазное ожерелье, которое мать не велела ей носить до замужества, считая его слишком тяжелым и крупным для молодой девушки.

Глаза Кендрика задержались на этом украшении, и он улыбнулся:

— Если тебя спросят, откуда оно у тебя, не забудь сказать, что это мой подарок. Такой ответ несомненно повысит мой престиж, несмотря на то что, узнай об этом кто-нибудь из моих настоящих друзей, он очень удивился бы, откуда у меня такие бешеные деньги!

Тина хотела спросить, делал ли он на самом деле какие-нибудь подарки Ивонне, но затем подумала, что брат может обидеться за такое неверие в его щедрость, а дарить он этой девице, конечно, ничего не дарил, потому что и знает-то ее всего полтора дня.

Таким образом, она промолчала и они поспешили вниз, так как Кендрик страшно боялся опоздать.

К большому своему удивлению, Тина обнаружила, что брат даже нанял экипаж.

— Ты просто сногсшибателен! — рассмеялась она.

— Экипаж ужасно дорогой, но того стоит, — ответил Кендрик. — Мне крайне не хочется выглядеть бедным родственником, а некоторые из этих филипповских друзей — я только не хотел тебя расстраивать этим — узнав, что я из Виденштайна, уже начинают разговаривать со мной несколько покровительственно.

— Хотелось бы мне увидеть их физиономии, когда они узнали бы твое истинное положение!

Кендрик тоже засмеялся:

— Я был уже почти готов устроить им такую неприятность!

— Боже тебя упаси! — испугалась девушка.

— О, не волнуйся, пьяный или трезвый, этого секрета я не выболтаю никому и никогда. Но ты тоже будь поосторожней со своим Грамоном. Мне кажется, он совсем потерял от тебя голову.

— Ты так думаешь? — обрадовалась Тина.

— Больше того, он даже ревнует ко мне и сильно огорчен тем, что я увез тебя к принцу. Знаешь, прощаясь, он смотрел на тебя с обожанием, если не сказать сильней.

— Но он был весь день очень любезен со мной и вежлив.