— Хочешь потрахаться, Ларри? — зарычала я, изворачиваясь, чтобы полюбоваться его мучениями, и уже чувствуя, как в шею впился дротик с «жидким усмирением». — Так пойди и спусти штаны в мужской душевой в банный день, сука. Может, и найдется кто-то, настолько оголодавший, чтобы позариться на твою рыхлую задницу. Это твой единственный сраный шанс заняться сексом в этой жизни по согласию и не за бабки, пока шлюха будет блевать от отвращения под тобой.

ГЛАВА 2

Что за адская боль в запястьях и плечевых суставах. Еще и во рту сушь и горечь, в ушах гул и веки прямо неподъемные. Натужно сглотнула, ощутив еще и жжение в сбитых костяшках. Ах да, я снова не отказала себе в удовольствии оставить свой след на физиономии очередного мерзавца, считавшего, что все женщины вокруг существуют с единственной целью — ублажать его паскудную персону, и за это наверняка загремела в карцер.

— Смотрите-ка, кто проснулся. Гребанная Крушительница яиц, — звучание сиплого голоса и сама манера выговаривать слова мгновенно создали в моей голове образ отморозка из района Змеиной верфи. Первый же взгляд сквозь с трудом поднятые веки подтвердил мою правоту. Где-то в полуметре от меня на поднятых к креплению в металлическом потолке руках покачивался парень со сплошным рисунком татуировок, имитировавших чешуйчатую кожу. Они были на лице и остальных видимых частях тела.

Глазные мышцы протестовали от малейшего усилия, но их много и не требовалось, чтобы рассмотреть, что и сама находилась в таком же полуподвешенном состоянии, как и десятки парней и девушек вокруг. Мы явно болтались в каком-то транспорте, и, судя по вибрации и гудению, прямо в момент моего окончательного пробуждения он шел на посадку. Пытаясь обрести полную ясность, сконцентрировалась на темных извилистых линиях тату на лице соседа, нагрузив свой мозг вопросом, к какой из змеиных группировок тот принадлежал. Заметив это, он злобно оскалил на меня свои специально отточенные и нарощенные зубы. На обоих клыках гравировка в виде серого кристалла, цвета тату — чередование черного, алого и бледно-серого. На нижней губе, носу и обеих бровях еще видны следы от снятого сейчас массивного пирсинга, который в изобилии носили все члены змеиных банд. Этот конкретный тип — агритовый аспид. Специализация банды — сбыт наркоты, крышевание попрошаек и шлюх-индивидуалок на пристани и набережной, частный извоз на грани с вымогаловом, плавучие речные подпольные казино и бордели, и по мелочи — очистка кошельков загулявших туристов. В торговле людьми, принуждении к проституции или прочем непростительном, на мой личный взгляд, дерьме не замешаны. Главный аспид, Ангус Краем, был не лишен основных принципов морали; ходили слухи, счастливо женат на дамочке отнюдь не легкой судьбы и имеет двоих детей. Так что никакого насилия над промышляющими собственным телом девочками и, не приведи нечистый, малолеток на его улицах не замечено. В моей извращенной системе координат это отмечено как нечто хорошее.

— Не пялься на меня, чокнутая сука, — продолжал скалиться аспид, которому от силы было лет девятнадцать под всеми этими тату. — Позаришься на мои колокола, и я тебе глотку перегрызу.

— Сделай так, чтобы твои причиндалы не оказывались слишком близко ко мне, и будешь в безопасности, — прохрипела я, презрительно фыркнув и начав рассматривать остальных соседей.

Всего нас насчитывалось тут около сотни. Все в одинаковых ядовито-желтых робах заключенных, которым воля не светила уже в этой жизни, некоторые с отблескивающими красными полосками на рукавах, сообщавших, что они вообще смертники. Каждый из нас был прикреплен кандалами к потолку настолько высоко, чтобы едва касаться ногами пола, кое-кто или дремал, или так же, как и я недавно, еще не пришел в себя после дозы усмирителя. Лица некоторых мне были знакомы по выпускам новостей об их процессах, и, насколько припоминала, на любом тут висел как минимум один труп.