Трегони сокрушенно покачал головой, точно глупость Хэла очень его огорчала, а потом вскочил с места.

 Его рука схватила со стола кинжал и вонзила его под ребра Феччиа. Тот вскрикнул и схватился за живот, а Трегони всем весом врезался Хэлу в солнечное сплетение. Не удержавшись, он и сам рухнул на задохнувшегося Хэла, но тут же вскочил на ноги и выбежал за дверь.

 Хэл кое-как поднялся, хватая ртом воздух. Не обращая внимания на умирающего Феччиа, он побежал за Трегони.

 Тот успел уже слететь по ступенькам святилища и несся к своему дракону.

 — Остановите его! Стреляйте! — выкрикнул Хэл. Четверо солдат, которым он приказал быть наготове, беспомощно таращились на него, совершенно растерянные.

 Выругавшись, Хэл кубарем скатился по лестнице, но Трегони уже добежал до своего дракона, вскочил в седло и, бранясь, приказал ему взлететь.

 Хэл хотел крикнуть лучникам, но дыхания не хватило, и он побежал к Урагану, подтянулся к нему на спину, ухватившись за поводья, и дал дракону знак подниматься в воздух.

 Дракон Трегони разбежался и взмыл вверх, в то время как Ураган, ошеломленный, только начал разбег.

 Через миг оба уже находились в воздухе, набирая высоту.

 Трегони направлялся к Оде, понукая своего дракона лететь во всю прыть.

 Хэл, перемежая ласковые слова с приказами, принялся уговаривать Урагана, и его дракон послушно устремился за Трегони.

 Кэйлис смутно осознал, что грохот осадных машин становится все громче, звучит все чаще, перекрывая еле слышные крики солдат на земле.

 Штурм начался, но сейчас у него не было времени следить за ним.

 Стены Оде стремительно приближались, и Трегони перелетел через них, едва не задев зубцы.

 Хэл преследовал его по пятам, пытаясь вытащить арбалет.

 Трегони оглянулся, понял, что у него нет времени, и направил своего дракона прямо к плоской крыше главного крепостного здания.

 Он резко посадил своего зверя и соскочил на крышу, бросившись к одной из двух закрытых дверей, ведших внутрь, непосредственно в здание крепости.

 Хэл изо всех сил натянул поводья, и дракон замолотил крыльями.

 Кэйлис выстрелил, и болт воткнулся Трегони в ногу. Он с криком упал, но почти сразу же поднялся.

 Хэл, почти ослепший от ярости, красной пеленой застилавшей глаза, вывернулся из седла, пролетев отделявшие его от крыши десять футов, и выхватил свой кинжал.

 Трегони развернулся, доставая из ножен меч.

 Он бросился на Хэла, и тому еле удалось уклониться от удара.

 Трегони снова нанес удар, и на этот раз его клинок задел ребра Кэйлиса.

 Хэл крутанулся и чиркнул кинжалом по лицу Трегони, располосовав его до кости.

 — Вспомни нашу старую драку, Трегони, — прошипел он. — Вспомни ту деревяшку, которой я ранил тебя тогда, в Каэрли.

 Трегони издал нечленораздельный яростный вопль и с разбегу бросился на Хэла. Он двигался очень быстро, но для Кэйлиса время словно бы замедлило ход.

 Ножом он отбил выпад Трегони и с размаху ударил его кулаком в лицо.

 Тот пошатнулся, со звоном уронив меч и нелепо взмахнув руками.

 Его рот раскрылся, чтобы сказать что-то, но не успел — кинжал Хэла взлетел вверх, прямо ему под ребра, с хрустом вонзившись в сердце.

 Трегони пискнул, как тот новорожденный дракончик, которого он мучил когда-то давно, казалось, целую вечность назад, и упал.

 Рассудок вернулся к Кэйлису, хотя и не до конца, и он понял, где находится. Оставались считанные секунды до того, как на крыше окажется полно рочийских солдат, которым вряд ли нужен будет пленник — да и Хэл вряд ли дастся им живым.