- Отлично! А почему не из моего наркомата? – удивился Берия. – Наши, что хуже?

- Так правило там такое: мы не берем работу на дом, а ваши не ездят на гастроли, – пояснил Бережной, – По крайней мере, в так называемое "мирное время".

- Понятно, – сказал Берия. – Но всё равно молодцы! Вопрос о государственных наградах для всех участников Крымской операции рассматривается. Я вам тут на днях пришлю кое-кого на стажировку, а то, понимаешь, канальи, не только генерала, завалящего ефрейтора поймать не могут! – и рассмеялся быстрым смехом.

Потом лицо его стало серьёзным, он снова повернулся к Бережному.

– Советское командование выражает вам глубокую благодарность за помощь в разгроме 11-й армии. Ваша с контр-адмиралом Ларионовым просьба о восстановлении для всего личного состава советского гражданства и зачислении их в ряды РККА и РККФ решена положительно. Кроме того, положительно решён вопрос о придании вашей бригаде постоянного статуса. У известного вам майора госбезопасности Санаева с собой все документы и новое боевое знамя бригады. Все те военнослужащие, которые принимали военную присягу во времена СССР, зачисляются на службу автоматически. Остальные торжественно присягнут в тот день, когда бригаде будет вручено боевое знамя. И день этот не за горами. У меня пока всё, чуть позже я побеседую с каждым из вас по отдельности. А пока позвольте представить вам наркома военно-морского флота адмирала Николая Герасимовича Кузнецова и генерал-лейтенанта Константина Константиновича Рокоссовского, вашего будущего комфронта. – Берия снял пенсне и машинально начал их протирать платком. – Товарищ Бережной, нам с товарищем Кузнецовым срочно нужно на... гм... ваш флагманский корабль. Как это можно сделать?

- Одну минутку, товарищи наркомы, – Бережной вытащил из кармана своего жилета портативную рацию.

Я-то тут уже привык к всяческим чудесам, а вот у товарищей Берия, Кузнецова и Рокоссовского глаза вспыхнули прямо таки волчьим блеском.

– Сергей Петрович, добрый вечер, что там у Вас с погодой? … Что, через час начнёте? Ну, вот и отлично, мне нужен один борт от вас, тут к товарищу контр-адмиралу, товарищи Кузнецов и Берия. … Да-да – тот самый Николай Герасимович и Лаврентий Павлович. А что мои? Мои все в работе, пашут и сразу жнут. Как там Высоцкий пел "восемь вылетов в сутки", а восемнадцать не хотите? … Трое суток боёв. Парни держатся исключительно на упрямстве, немного на таблетках и трёх часах сна в день. Твои же отдохнули, сил набрались и готовы к труду и обороне. Хорошо, жду...

Бережной сунул рацию в карман и посмотрел на Берию

– Товарищ нарком, я разговаривал с командиром авиагруппы авианесущего крейсера полковником Хмелёвым. Борт за вами придёт примерно через полтора часа. Раньше просто опасно из-за плохой погоды.

Полковник Бережной кивнул в мою сторону, и я взял инициативу на себя.

– А пока, товарищи, прошу всех в штабную машину. Там мы с товарищем полковником сможем изложить вам обстановку, сложившуюся на текущий момент в Крыму и на прилегающих ТВД, а также обсудить наши дальнейшие действия.

Как только мы ввалились в штабной кунг, там сразу стало тесно как в вагоне метро в час пик. Внимание генерал-лейтенанта Рокоссовского сразу привлёк тактический планшет, отражавший обстановку десятиминутной давности. А вообще глаза у московских товарищей с непривычки разбегались во все стороны. Что будет с товарищем Кузнецовым на корабле его имени, мне вообще представить сложно. Так можно получить и вывих глазных яблок со смертельным исходом.

Поэтому, я сразу же направился к тому самому тактическому планшету.

– Товарищи, обстановка в настоящий момент такова. Час назад в результате массированного бомбоштурмового удара особой вертолётной группы по немецким позициям под Судаком немецкий фронт прорван.