|
Каждое утро будем собираться в восемь тридцать и проверять, как продвигаются дела. Вопросы есть? Нет? Хорошо. Тогда расходимся. — Он повернулся к Харрису. — Не хотите ли выпить со мной, мистер Харрис? Они перешли дорогу и вошли в недавно открывшийся паб. После яркого света глаза не сразу привыкли к полумраку. — Что будете пить? — спросил Фоскинс, доставая бумажник. — Бочковое пиво. — Пинту бочкового пива и джин с тоником, пожалуйста. Они нашли тихий угол и сели в кресла, обтянутые кожзаменителем. — За ваше здоровье! — сказал Фоскинс. — За ваше! — ответил Харрис. Несколько секунд они пили молча. — Я удивлен, — заметил Харрис. — Чем? — Тем, что вы продолжаете руководить операцией. — Ах, это... Я же объяснил вам по телефону, мистер Харрис, что общественность захотела чьей?то крови. Я отвечал за это, значит, я единственный кандидат. — Он слабо улыбнулся, разглядывая край стакана. — Всегда нужно найти козла отпущения. — Помощник министра стряхнул с себя уныние и улыбнулся. — Но я слишком хороший работник, и они, неопределенные “они”, хорошо это понимают. Видите ли, моя единственная ошибка заключалась в том, что я недооценил врага. Уверяю вас, это большая ошибка, и она имела серьезные последствия. Но при данных обстоятельствах это была единственная ошибка, вы не согласны? Я хочу сказать, что такое случается не каждый день. — Думаю, что не каждый. — Харрис сделал большой глоток, чувствуя на себе взгляд Фоскинса. — Во время нашей последней встречи вы довольно грубо разговаривали со мной, — заметил Фоскинс. Внезапно Харрис понял, почему Фоскинс привлек его к операции. Он не был так уж необходим для проведения операции и понимал, что его помощь не является неоценимой. Но на Фоскинса набросилась общественность, и он считал, что это несправедливо. Им требовалась чья?то кровь, и начальство отдало его на растерзание. По крайней мере, на поверхностный взгляд все выглядело именно так. Харрис тоже обвинял Фоскинса. Значит, он, Харрис, символически представляет общественность. Он является единственным контактом для Фоскинса с людьми, которые требовали его крови. И сейчас он собирается доказать им, что они были не правы. Хотел доказать через Харриса, продемонстрировав, что по?прежнему всем руководит и без него ничего не получится. “Удачи”, — подумал Харрис. — Кажется, у нас сегодня возникла стоящая идея. — Фоскинс, широко улыбнувшись, откинулся на спинку стула. — Не знаю, почему мы сами до этого не додумались. Хотите еще? — Позвольте мне, — сказал Харрис. Он допил пиво и встал. — То же самое? Когда Харрис вернулся со стаканами. Фоскинс сидел, глубоко задумавшись. Помощник министра посмотрел на него, как на незнакомого человека. — Спасибо, — сказал он. — Кажется, проблема решена. Да, скоро все вернется в нормальную колею. Вы вернетесь в свою школу, меня вновь назначат помощником министра, неофициально, конечно, или переведут в другое министерство. По крайней мере, я сумею избежать позора. — Фоскинс сделал глоток. — Скажите, почему вы работаете в Ист?Энде? Существуют ведь и более приятные места. — Дом. — А... так вы до сих пор там живете? — Нет, у меня квартира неподалеку от Кингс?Кросс. — Женаты? Должны быть женаты. — Нет, не совсем. |
