Дик усмехнулся, подводя ее к пустому столику.

– Когда-то ты любила виски с мятой и со льдом… Помнится, ты умудрилась выпить полбутылки, пока мы с отцом были в поле.

Картины прошлого, вызванные только что услышанными словами, всплыли перед глазами Иветт, но Дик не заметил в них и тени переживаний, а зря, подумала она с язвительным спокойствием. Ему придется заплатить за каждое слово.

– О да… Я доставляла много хлопот. Неудивительно, что ты предпочел мне Ширли, – почти пропела Иветт, и никому бы не пришло в голову, что упрек глубоко задел ее. Свинья! – стучало у нее в голове, а глаза источали благодушие.

Дик коснулся невеселой темы, но появление официанта и необходимость сделать заказ помешали ему глубже погрузиться в воспоминания, не слишком приятные для Иветт.

– Бренди для меня, – попросил он, – и что-нибудь полегче для леди. Что бы вы предложили?

– Как насчет «дайкири»? – Официант вопросительно посмотрел на Иветт.

– Пойдет, – бесшабашно согласилась она, закидывая ногу на ногу. – Только побольше льда! – добавила Иветт заговорщицки. – Это именно то, что мне нужно. Понятно? – Она скосила глаза на свои оголенные колени.

– Д-да, мэм, – запинаясь, заверил официант и, круто развернувшись, поспешил к стойке. – Один бренди, один «дайкири», – бросил он бармену, – и положи в коктейль двойную порцию льда.

– Какого черта тебе это нужно? – прошипел Дик. – Чтобы каждый знал твои привычки?

– Привычки? Какие привычки? – Глаза Иветт расширились в невинном изумлении.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! И не изображай, что ты не поняла, о чем я.

Ее шутливое настроение как ветром сдуло.

– Я поняла и объясняю: я просто хочу немного повеселиться. Или ты забыл значение этого слова?

– Повеселиться? Неужели? Нет, ты другого ищешь! Ты заигрывала с этим мужчиной!

– Что это значит, Дик? – Иветт улыбнулась, заглядывая ему в глаза. – Ты ревнуешь?

Официант принес напитки прежде, чем Дик успел ответить, но выражение его лица выдавало нервозность. О, это становится забавным! – подумала Иветт. Надо же! Я и не предполагала, что это так возбуждает – ненадолго превратиться в стерву!

«Дайкири» в заиндевевшем тонкостенном бокале был действительно необычайно вкусен. Иветт с удовольствием потягивала через соломинку напиток.

– Так у вас с Ширли уже своя семья? – поинтересовалась она после паузы, рискуя вновь вызвать раздражение Дика. Иветт прекрасно знала, что если бы он стал отцом, то Мэдж непременно сообщила бы ей эту новость.

– Нет, – с ухмылкой ответил Дик, очевидно, догадавшись об истинной причине вопроса. – Но не потому, что мы не хотели или не пытались, если ты это имеешь в виду.

Иветт уставилась на свой бокал. Ее руки с такой силой сжали его, что костяшки пальцев побелели от напряжения. Казалось, еще секунда – и хрупкое стекло треснет. И тогда Дик сможет торжествовать победу! Какое ей дело, как и сколько раз он занимается любовью с Ширли? Теперь Ширли его жена, а бывшая может убираться ко всем чертям!

– Что-то не так? – В его голубых глазах появилось едва заметное напряжение.

– Нет. – Она покачала головой и продолжила с легким вздохом: – Я просто вспомнила, каким неподражаемым ты был в постели!

– О Господи! Может, ты прекратишь это? – Дик залпом опорожнил свой бокал и сделал знак официанту принести еще.