— Разве нам так уж плохо вдвоем?

— Да я же не оттого, что мы вдвоем, с ума схожу. Я — от нетерпения увидеть морды вероломных друзей.

— Такое дело задумала, терпи!

— Ты прав, Ольжик. Милый мой, — ластилась она к нему.

Немного обнадежила ее новость, которую привез Жилёнис, по-прежнему не выпускающий наследников из поля зрения.

— Чегодаев и Ванышева расписались и уехали в свадебное путешествие, — сообщил он.

— Вот видишь, никто никого не собирается убивать. Люди, наоборот, женятся.

— Но есть интересный нюанс. Строгулин взял отпуск и тоже уехал.

— Куда?

— В Латвию.

— Зачем это Арсению понадобилось ехать в Латвию?

— А тебе не кажется, что он преследует Чегодаева с Ванышевой?

— Да ну!.. Делать ему больше нечего.

И опять потянулись тоскливые, ничем не оживляемые дни. Ольгерду, правда, стало полегче: вместо шести подопечных осталось только трое. И те вели себя спокойно.

Вернувшись однажды позже обычного, он нашел Лору в жутко подавленном состоянии, она призналась, что не выдержит оставшиеся пять месяцев. Призналась и искоса глянула на Ольгерда, ожидая, что он начнет смеяться над ней. Дескать, затеяла дело, а выдержки не хватает. Но Ольгерд лишь пожал плечами. Лора оживилась:

— Немедленно заказывай мне билет по фальшивому паспорту. С ним я вылечу во Францию, а вернусь уже со своим. Будто только пришла в чувство и вспомнила, кто я и где живу, чтобы друзья не прибили меня за эксперимент над ними, — рассмеялась она и весь вечер была весела в ожидании окончания добровольного затворничества. — Обратный билет закажи через десять дней. Я еще в море поплаваю и немного подзагорю. Да и в Париж заодно заеду. Надо что-нибудь новенькое, сногсшибательное купить для появления под занавес.

Но на следующий день Ольгерд вернулся из Москвы с чрезвычайно озабоченным видом. Он вошел в гостиную, Лора радостно бросилась навстречу, но остановилась, с удивлением глядя на него.

— Что-нибудь случилось? — спросила она.

— Да! Ванышева и Чегодаев погибли.

Лора сузила глаза, словно плохо расслышала.

— Что?

— Ванышева и Чегодаев погибли. Катер, на котором они плыли, врезался в опору моста.

— Погибли? — со странным беспокойством оглядываясь вокруг себя, переспросила Ильховская. — А это точно?

— Да!

— А как ты узнал?

— Шуркина, сегодня я присматривал за ней, всем сообщала эту новость. И при встречах, и по мобильному. Переживает страшно. Говорит, люди только поженились и… глазами усиленно моргает, чтобы слезы сдержать.

— Ага! По ним, значит, она моргает, а как я кувыркнулась в море, так канкан танцевала.

— Ты несправедлива. Мы же не знаем, что происходило на яхте. Может, Шуркина в истерике билась.

— Ну ее к черту! — глядя на Ольгерда немигающим взглядом, воскликнула Лора и даже рукой махнула. — Лучше скажи, что думаешь?

— То, что и все: несчастный случай.

— Несомненно.

— Только опять интересный нюанс: позавчера Строгулин вернулся из Финляндии.

Лора распустила и опять собрала волосы.

— Ты подозреваешь его?

— Мы затеяли игру. Отчего не поразмышлять? Ведь это интересно!

— Интересно! — согласилась Ильховская. — Значит, ты полагаешь, что Строгулин отправился вслед за Женей и Геленой, чтобы убить их?

— Вернее будет сказать, подстроить несчастный случай.