Очутившись дома, я сразу завалился в постель и спал крепко до утра, пока меня не разбудил телефонный звонок.

— Рик? Это Барбара Дюн. Приезжай немедленно.

— Были полицейские? — спросил я.

— Да. Мне известно о смерти Карен Рейнер, — отрезала она. — Дело совсем в другом.

— А в чем?

— Я не могу говорить об этом по телефону! Приезжай сюда! — крикнула она и повесила трубку.

Через полчаса я подъехал к ее дому. Ларсен открыл мне дверь. Его глаза метали зеленые молнии. Согнувшись, он провел меня в гостиную. «Словно к одру умершей», — подумал я.

Барбара Дюн извивалась у окна черной коброй. На ней снова были маечка и узкие панталончики бегуна на длинные дистанции. По ее глазам, полным яда, я понял, что она с удовольствием устроила бы марафон на моем лице.

— Для чего я тебя наняла, Рик? — стартовала она сразу. — Теперь уже и полицейские роются в моем доме, убита миссис Рейнер! Ты что-нибудь собираешься делать, наконец?

— Полиции не известно содержание пленок.

— Великолепно! — Она дернулась всем телом. — Полиции не известно — пока! Зато шантажисты все знают слишком хорошо. И они не спят, в отличие от тебя. Они действуют, пока ты тут стоишь с идиотской улыбкой на лице!

— Что все-таки случилось? — спросил я осторожно.

— Покажи ему, Эдгар! — крикнула она и забегала по комнате.

Ларсен передал мне записку.

— Вот. Получена сегодня утром.

Текст был следующим:

«Ты слишком долго пачкала собой экран. В течение неделя ты должна объявить, что навсегда уходишь из кино».

— Полицейские это видели? — спросил я, отдавая записку.

Барбара Дюн приостановила свой марафон и в ярости посмотрела на меня.

— Не будь дураком, Рик! — прорычала она. — Что ты намерен предпринять?

— У меня есть одна идея, — сказал я как можно убедительней.

— Поторопись, Рик, или ты никогда больше не получишь работу в Голливуде.

Я обратился к Ларсену:

— Ты тоже получил записку сегодня утром?

— Нет. — Он покачал головой. — Только Барбара.

— Это интересно.

— Фантастично! — чуть не задохнулась Барбара. — Теперь я в фаворе у шантажиста! Может, шампанского по этому поводу выпьем?

— Почему ты развелась с Харви Мэнфортом? — спросил я.

Она ошеломленно уставилась на меня.

— Тебе не нравилось, что он ухлестывает за Сузи Фабер? — продолжал я. — Оргии…

— Какое это имеет отношение… — начала она и замолчала.

— Может, никакого, — произнес я.

— Может, никакого? Вон отсюда! Эдгар, вышвырни этого недоноска, пока я не задушила его собственными руками!

Я собрал остатки моего оскорбленного достоинства и спокойно пошел к двери. По пути я все же не удержался и заглянул в кабинет Марси Робинс.

Она сидела за столом и с профессиональным видом листала какие-то бумаги. На ней была белая блузка и строгая темная юбка. Прическа — безукоризненная, хоть и сексуальная. Деловито поблескивали очки в тонкой золотой оправе. Марси подняла голову и посмотрела на меня так, будто я находился не в трех метрах от нее, а в трех милях.

— Всегда прелестна! — сказал я. — И на рабочем месте, и голая на ковре.

— Ну и негодяй же ты! — произнесла она хрипло.