|
— Ты еще про йоптеля расскажи. Небось сам придумал? — Ты у Томтома спроси про него, — зло ответил сталкер. — Как ему такой йоптель руку откусил. Как бритвой срезало. A Томтом тогда далеко зашел, помощи не дождаться. Пришлось головешкой прижигать. Правда, все равно зря. Помер он почти сразу. Нашли его через год, прошлой осенью. Йоптель — он еще и ядовитый. — А раз помер, так почему знаешь, что йоптель? — поинтересовался Малахов. — Может, ему кто другой руку оттяпал? — Мужики говорили, а они знают! — многозначительно сообщил Сухой. Потом, подумав, добавил: — Я дальше не иду. — Почему? — удивился Малахов. — Обиделся, что ли? — Обижаться мне не на что, но дальше я не пойду. Там нехорошо, — отрезал Сухой. — Идите, если хотите, я тут подожду. — Да объясни ты, наконец! — вспыхнул Герман. — Там что, аномалия? Мы сейчас шаг сделаем, и нас в порошок изотрет? — Ну как объяснить слепому, что такое радуга? — неожиданно аллегорически ответил Сухой. — Если вы не чуете то, что чую я, то вам оно и не надо. — Нет, ты все-таки попытайся, — с упором сказал Малахов. — Мы, дай бог, не слепые, поймем. — Ну, это как запах, — с трудом подбирая слова, начал сталкер. — Только оно не пахнет, а в голове сидит. Словно зомби эти, мейндауны, толпой набежали. Только их тут не бывает. Так что оно, это… — Я, кажется, понял, — сказал Герман. — Мы от антенны недалеко, вот его и достает психотронным полем. Вадим, давай я дальше один схожу, проверю, а вы с Сухим меня тут подождете, да? — А почему один? Что за… — начал было Малахов. — Я не знаю, как может подействовать поле на нас. И если что, ты постараешься меня вытащить. — Хорошо, иди, — согласился Вадим и спросил у сталкера: — Сухой, ты уверен, что там, кроме этого запаха, как ты его назвал, ничего больше нет? — Я что, на двести метров вперед вижу? Нет. Вот могу гайку кинуть. — Не дожидаясь ответа, Сухой извлек тяжелую гайку и с силой швырнул ее в сторону гаражей, которые угадывались сквозь редкий лесок. Гайка, лихо просвистев, сбила снег с одной из елей и исчезла в хвойных лапах дерева. — Вот до той елки — точно нет ничего. Но гайка на йоптеля не реагирует, — сказал Сухой. — Да, достал ты своим йоптелем! — закричал Тельбиз. — Почему ты раньше про него не говорил? С чего вдруг он тут должен быть? — Он бывает там, где не ходят люди. Здесь мы никогда не ходим. Здесь искать нечего. Где нет аномалий, там нет и хабара. В таких местах зверь и селится. Хочешь, я тебе гаек дам? Пять. — Сухой на секунду задумался и добавил: — Нет, даже шесть. — А чего не семь? Жаба давит? — язвительно спросил Гера. — Туда надо еще раз пять кинуть и обратно раз, если вдруг что не так будет, а как выйдешь обратно к той елке, я и сам кинуть могу. — А что же тогда шестую предлагаешь? — не успокоился Тельбиз. |
