Морской дракон, утащивший её брата, вернулся. Вопреки расхожим байкам, совы прекрасно видят днём. Ветрана давно научилась обращаться частично, вот и сейчас изменились лишь её глаза, став птичьими. Теперь она прекрасно видела змея и человека в лодке, который безрассудно грёб навстречу чудовищу. Этим человеком был её отец. Наконец, он бросил вёсла, встал во весь рост и, подняв боевой лук, выпустил одна за другой полный колчан стрел. Тарас не надеялся победить дракона — он просто потерял всех родных и больше ничего не боялся. Растолстевший, расплывшийся, словно рыба-шар, лучник, с багровым от бесконечного пьянства лицом, не промазал: все стрелы вошли в змея, но что тому были эти тонкие прутики? И всё же одна стрела причинила ему неудобство: она попала в глаз. Дракон мотнул головой, подняв волну, и едва не опрокинул лодку.
По какому-то наитию Ветрана вынула из кармана кубик и подбросила вверх. Одна из его пустых граней вспыхнула: дальнее вдруг стало близким, море — сушей, а дракон — яйцом. На пустынном берегу неизвестно какого века оно лежало у кромки воды, полузарытое в мокрый песок. Обратившись совой, Ветрана проломила клювом скорлупу и торопливо выпила густую и кислую жидкость. Спустя минуту мир вернулся обратно: люди на берегу радостно кричали, а лучник Тарас в недоумении озирался по сторонам — змей исчез. Так родилась легенда об островитянине, победившем дракона.
Вернувшись в Бухту Сов, Ветрана наведалась к своей наставнице. Высыпала перед Старухой кубики и рассказала о случившемся.
— Они исполняют желания? — затаив дыхание, спросила девушка.
Ран долго рассматривала кубики, но касаться их не спешила.
— Съешь меня солнце… — разочарованно произнесла юная ведьма. — Ты не знаешь!
— Знаю, — ответила Старуха. — Это кости игры с судьбой. Кубик, который ты подбросила, обязательно меняет время и необязательно что-то ещё. Одна из граней на нём — твоя, остальные пять — проигрыш. Тебе просто повезло, девочка: перевернись он иначе, ты стала бы беспомощным младенцем или дряхлой старухой.
— А другие два кубика?
— Этот — пространство. Вместо земли под ногами может оказаться море, а вместо моря — пещера под горой, куда не знают дороги даже крысы.
— А последний?
— Сущность. Он меняет тела, превращая одного человека в другого. Иногда — в своего врага. Выбрось их в море, девочка… Редко кто выигрывает дважды при шансах один к пяти.
[1915 год. Ольхон. Бывший остров посреди Байкала].
Насколько хватало глаз, вокруг расстилалась пустыня. Но под барханами угадывались руины старой деревни — в одной из здешних хижин когда-то родился отец Ветраны. Ведьма добралась сюда, отыскивая по пути скрытые колодцы заброшенного сибирского тракта. Это оказалось просто, и девушка невольно вспомнила старуху Ран, сомневавшуюся в её способностях. Грубоватая наставница оставила этот мир несколько лет назад, на год позже отца Ветраны. Проводить её слетелись сотни сов: на очарованном плоту, запорошенном снегом с горной вершины и украшенном дорогими цветами из оранжереи Хабаровска, тело ведьмы отправили в вечное плавание. Океанское течение подхватило плот и понесло в миры, о которых не знает никто, даже сами ведьмы. Гораздо скромнее хоронили отца Ветраны. Тело лучника заключили в большой пузырь, оставшийся от рыбы-шара, и тоже отправили в плавание. Но зато рыбаки оставили себе легенду о человеке, победившем морского дракона.
Теперь Ветрана неторопливо бродила по пустыне, пытаясь обнаружить пропавшее озеро. Разувшись, она шла вслед за течением, за уходящей водой, останавливаясь, чтобы сделать несколько глотков из пузыря за спиной и съесть ломоть хлеба с головкой лука. На пятнадцатый день она отыскала подземный сток. |