|
Она учится управлять своим голосом, заставляя его звучать игриво, дразняще, нежно. Она овладевает искусством в нужный момент демонстрировать энергию, юмор, дружелюбие – а также безразличие и начальственный гнев. Эти качества и умение манипулировать людьми приносят ей первые серьезные успехи. Она зарабатывает оборотные средства и деньги на поддержание предприятия, умело и эффективно решает текущие проблемы. Более молодые женщины, занятые в том же бизнесе, берут с нее пример, а ровесники‑мужчины начинают понимать, что теперь им придется с ней соперничать. Ее способности кажутся им пугающими, тем более что ей, похоже, постоянно удается опережать своих конкурентов на один шаг, предвидеть незаметные, но важные мелочи. Годам к двадцати девяти эта женщина подходит к новому важному этапу своей эволюции: дальше ее ждет либо стабилизация, либо ослепительный успех. А если ей к тому же пришлось много и тяжело работать и если она привыкла полагаться исключительно на себя, то как раз к этому моменту пережитые трудности закаляют и ожесточают ее. Мужчины приходят и уходят, и она думает, что рано или поздно – как в хорошем кино – в ее жизни появится кто‑то более или менее подходящий.
Минует еще один год, и она замечает, что молодые девушки ее боятся. Потом минует еще год. Она научилась требовать прибавки к жалованью, и теперь с легкостью меняет магазины, в которые ходила раньше, на более дорогие. Она тратит деньги на предметы роскоши и услуги, которые помогают ей чувствовать себя лучше, снимают боль, облегчают душевные страдания. Вскоре она начинает путешествовать в одиночестве, нимало не заботясь о том, что будет выглядеть чересчур доступной – потому что она такая и есть. Между тем диапазон мужчин, с которыми она проводит время, увеличивается лишь с одного конца. Наша женщина предпочитает встречаться с теми, кто намного старше нее, отчасти потому, что они более терпеливые слушатели, отчасти потому, что они – как ей кажется – владеют секретом выживания, тайной незримой власти, которой ей очень хочется овладеть. Готова ли она признаться себе в этом? Конечно нет, но ей, по крайней мере, уже не стыдно сказать, что среди мужчин ее интересуют лишь те, кто сумел добиться определенного положения, подняться до определенного уровня богатства и влияния. Все доступные существа мужского пола делятся теперь для нее на три категории: бедные, зачастую глупые, чрезмерно увлеченные своей персоной молодые мальчики; разведенные мужчины‑хищники лет сорока с небольшим, которые, впрочем, могут лгать, прибавляя (или убавляя) себе год или два, и наконец – воротилы и магнаты мелкого и крупного пошиба, которые уже достаточно богаты и могут позволить себе отойти в мир иной спокойно. Эти последние, кстати, – просто в силу возраста – умеют лучше других радоваться самым простым вещам: хорошему пищеварению, крепкому сну, наличию волос в большинстве положенных мест, так как знают, что им осталось от силы десять – двенадцать нормальных, деятельных лет. Годам к тридцати пяти наша женщина обнаруживает, что немногие оставшиеся мужчины, годные ей в мужья, прекрасно проводят время с девчонками лет на десять моложе нее, и тогда она убеждает себя в том, что на самом деле ей никто не нужен. Такова была и Элисон – во всяком случае, мне казалось, что я не слишком ошибся в своих догадках. И вот в один прекрасный день, после того как я разделался с обедом, она подошла ко мне быстрой и решительной походкой с чашечкой кофе в руках и сказала. – У меня к вам один вопрос, мистер Уайет. Мне кажется, вы располагаете временем. Я права? Я заглянул в ее темные глаза: – Это действительно так. Но как вы?… – Вы производите впечатление свободного человека. – Свободного – да, беззаботного – вряд ли. – Я вижу, вам у нас нравится, – сказала она после непродолжительного раздумья и, наклонившись ко мне, положила в кофе сахар и молоко, хотя я ее ни о чем не просил. |
