– Считаю, что как представитель владельцев этого дома и как директор приюта должна потребовать, чтобы мне предъявили ордер. Разве не так диктуют правила?

Она блефовала. Но поскольку не раз обсуждала с Барнаби порядок проведения обысков и арестов, полагала, что сейчас не слишком отклоняется от истины.

Судя по тому, как забегали глаза сержанта и как растерялись его подчиненные, на время прекратившие шарить в шкафах, Пенелопа, похоже, попала в точку.

Поэтому она снова протянула руку и спокойно приказала:

– Ордер, пожалуйста.

Сержант с крайней неохотой полез в карман и вытащил сложенный вдвое листок.

Пенелопа взяла его и развернула.

– Как можно помогать полиции, когда даже не знаешь, в чем дело и кому взбрело в голову…

Неодобрительное ворчание должно было дать ей время как следует понять содержание ордера. Но, осознав, что полицейским приказано проверить все дела подопечных и документы приюта на том основании, что…

Пенелопа задохнулась. Бешенство, подобного которому она еще не испытывала, захлестнуло ее.

– Что?!

Все полицейские выпрямились, словно получили приказ встать по стойке «смирно».

Не веря собственным глазам, Пенелопа громко объявила:

– Это возмутительно!

Тон ее был таков, что мужчины поежились. Когда она подняла глаза, сержант отступил.

– Д-да, – неуверенно пробормотал он. – Возмутительно, мисс. Именно поэтому мы здесь. Нельзя же допустить, чтобы вы продавали детей в воровские школы. Не согласны?

Пенелопа предприняла героические усилия сдержаться. Быть обвиненной в том, против чего она боролась последние несколько недель…

– Какой дьявол вбил в ваши тупые головы подобные идеи?

Хотя она не повысила голос, беднягам явно стало не по себе.

Только сержант самодовольно ухмылялся, демонстрируя полное отсутствие самосохранения. Он вытащил еше один листок и вручил Пенелопе.

– Вот это распространяет Скотленд-Ярд. Они прислали объявление вместе с ордером на обыск. Так что легко сложить два и два.

Пенелопа непонимающе уставилась на одно из объявлений о розыске пропавших мальчиков с предложением награды.

– Это я составила объявление. И награду, если кто-то за ней явится, выплатит приют. Объявление было напечатано мистером Коулом, в его типографии на Эджвар-роуд, в качестве одолжения мистеру Барнаби Адэру, сыну графа Котелстона. Сам мистер Адэр – один из комиссаров, осуществляюших надзор за полицией. Распространял объявления инспектор Бэзил Стоукс из Скотленд-Ярда.

Упорно глядя в физиономию сержанта, она с убийственным спокойствием продолжала:

– Не понимаю, как, учитывая подобные обстоятельства, вы можете извинить или хотя бы объяснить вот это?..

Она помахала ордером.

– Может, потрудитесь просветить меня, сержант?

Глупец пытался. Приводя разные доводы.

Обыск застопорился. Внимание окружающих было приковано к битве характеров, происходившей за столом Пенелопы. Заглянувшая в дверь миссис Кеггз, в ответ на вопрошающий взгляд Пенелопы, сообщила, что все уроки отменены по приказу сержанта, а преподаватели созваны в кабинет и собрались в коридоре.

Это вызвало очередное «Что?!» со стороны Пенелопы и привело к очередному словесному поединку между ней и сержантом. Только угроза привлечь его к ответственности за любую неприятность, причиненную детям, заставила его отступить и позволить преподавателям вернуться в классы.

Пенелопа все еще пыталась установить, что именно ищет сержант, – в подобных обстоятельствах она не собиралась позволить ему продолжать обыск. Кто знает, что могут они подсунуть в горы папок, чтобы потом, якобы случайно, найти и обвинить ее в преступлениях, которых она не совершала?

Но вошедший Энглхарт встал у нее за спиной.