Значит, это Мостин пришел ему на помощь.

Нападавший взвыл. Еще двое попробовали вмешаться. Но трость продолжала подниматься и опускаться на их головы.

Человек, державший Барнаби, разжал руки.

В тот же момент кто-то схватил Барнаби за пальто и с удивительной силой потянул в дом. Силой, которая помогла ему избежать схватки противника. Но тот с хриплым воплем, не обращая внимания на орудовавшего тростью Мостина, снова напал на Барнаби. Ему почти удалось стащить Барнаби вниз, но Пенелопа и не думала отступать. Барнаби сумел удержаться на ногах. Вырвав полы пальто, он круто развернулся, втолкнул Пенелопу в дом и втащил туда же Мостина. У него едва осталось время отскочить и захлопнуть дверь перед носом нападавших, к этому времени успевших опомниться.

Они налегли на дверь.

Барнаби, удерживая ее весом всего тела, задвинул верхние засовы. Мостин поспешно сделал то же самое с нижними.

Дверь задрожала под тяжелыми ударами.

Мостин встал рядом с Барнаби. Но грохот продолжался.

– Невероятно! – воскликнул потрясенный дворецкий. – Ведь это Джермин-стрит! Неужели они не знают?

– По-моему, им все равно, – мрачно бросил Барнаби, вытаскивая из кармана полицейский свисток на ленточке. Продолжая удерживать трясущуюся дверь, он протянул свисток Пенелопе: – Окно гостиной.

Та молча схватила свисток и убежала в гостиную. Поспешно раздвинула шторы, набрала в легкие воздуха, высунулась в окно, рискуя потерять равновесие, и изо всех сил подула в свисток.

От пронзительного свиста, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки.

Пенелопа снова выглянула в окно, чтобы посмотреть, какой эффект произвело это на громил, и с визгом присела. Как раз вовремя, успев уклониться от влетевшего в окно кирпича.

Девушка задохнулась от ярости.

– Пенелопа?!

Она мрачно глянула в сторону окна, после чего повернулась и помчалась в прихожую.

– Со мной все в порядке!

Стук возобновился. Барнаби и Мостин продолжали держать оборону.

– Я иду наверх, – сообщила Пенелопа и, подхватив юбки, взлетела по ступенькам. Оказавшись в спальне, она подбежала к выходившему на улицу окну, раздвинула шторы, несколько мгновений сражалась с задвижкой и, наконец подняв створку, высунулась наружу и снова поднесла к губам свисток.

Она свистела и свистела. Что есть мочи.

Нападавшие, задрав головы, осыпали ее ругательствами, грозили кулаками, но поделать ничего не могли.

В конце концов у нее закружилась голова. Но к этому времени в темноте послышался топот ног. Это полицейские, покинув участок, бежали к месту происшествия.

Пенелопа с мрачным удовлетворением наблюдала, как нападающие отступают от двери. Но то, что последовало далее, не укладывалось ни в какую логику.

Негодяи не сбежали, как полагалось бы, при появлении полиции. Вместо этого они набросились на полицейских. Тут же началась сущая свалка. На помощь прибежали еще несколько полицейских. Но из темноты появлялись все новые тени, чтобы вступить с ними в драку.

Как странно… Словно истинной мишенью был вовсе не Барнаби, а полицейские…

Отступив от окна, она невидящими глазами уставилась в пространство:

– О Господи!

Снова подхватив юбки, она метнулась к двери и сбежала вниз.

Многострадальная дверь была открыта. Девушка облегченно вздохнула, когда нашла Барнаби на крыльце, а не в сплетенной массе тел, которая продолжала расти, перегородив улицу.

Барнаби недоуменно смотрел на все это, явно не понимая, в чем дело. Пенелопа схватила его за руку.

– Это отвлекающий маневр! – завопила она, перекрывая крики и стоны.

– Что? – удивился он.

– Отвлекающий маневр! Пойми же, здесь вся полиция.