|
Кроме того у него были широкие ноздри и толстые губы. Одним словом, он очень походил на типичного негра, каковым он и являлся в действительности. При этом он совсем не походил на тех очень милых красавцев-негров, которых так любят изображать белые в рекламных проспектах или в телерекламах. Он, собственно, походил, прежде всего, на самого себя. И именно таким он нравился своей жене Каролине, таким его любила его дочь Конни. По их мнению, внешность его была самая подходящая, а что важнее всего – именно таким он нравился самому себе. Хотя, если честно говорить, в настоящий момент выглядел он не очень-то привлекательно: противогаз закрывал все его лицо, да еще на спину был подвешен баллон с кислородом. Он вошел в дом и остановился прямо у двери, осматривая комнату. Он сразу же обратил внимание на две параллельные полосы, которые тянулись по полу поперек комнаты. Он пригляделся к ним повнимательнее. Полосы были черные и шли на одинаковом расстоянии друг от друга. Поразмыслив, Браун понял, что они оставлены каблуками. Он выпрямился и направился к камину, у которого полосы кончались. Он старался не прикасаться ни к чему – ни к решетке камина, ни к вещам, которые были расположены рядом с ним – этим займутся ребята из криминологической лаборатории. Однако в том, что следы эти оставлены каблуками ботинок того человека, тело которого протащили по комнате от взломанной двери к камину, он был теперь совершенно уверен. Как ему стало вчера известно, тело Месснера было обожжено на огне, поддерживаемом с помощью дров. Ну что ж, камин этот несомненно, отапливался дровами, а запах, который они с Уиллисом обнаружили здесь, чертовски походил на запах горевшего человеческого тела. А тут еще и эти следы, оставленные на полу каблуками, следы, ведущие прямо к камину.
Единственным нерешенным вопросом оставался все-таки вопрос о том, действительно ли в каминном очаге было обожжено тело Эрнеста Месснера или кого-нибудь другого. Однако на этот вопрос он пока не мог ответить с полной определенностью. А кроме того, очки его противогаза уже начинали запотевать. Он вышел на свежий воздух, снял маску противогаза и предложил Уиллису съездить в Миддлбат или в Йорк, чтобы поговорить там с агентами по продаже недвижимости и выяснить у них, кому принадлежит дом с используемым не по назначению камином.
– Значит, вас интересует дом на четыреста седьмой? – Да. Не могли бы вы сказать нам, кто является его владельцем – спросил Уиллис. Впечатление, которое он произвел на мисс Элейн Хиндс, не осталось для него незамеченным, а кроме того он подозревал, что на эту тему ему предстоит еще не один разговор с Брауном. Много лет назад он убедился в том, что ему на роду написано вечно быть жертвой того, что он называл “эффектом контраста” – необъяснимого явления, в результате которого он производил неизгладимое впечатление на крупных женщин. Ему так ни разу и не удалось добиться свидания у девушки ниже пяти футов и девяти дюймов. А одна из его подружек достигала роста пяти футов и одиннадцати дюймов без туфель и была при этом безнадежно влюблена в него. Именно поэтому сейчас он никак не мог понять, что могла найти привлекательного хрупкая и миниатюрная Элейн Хиндс в мужчине, рост которого составлял всего пять футов и восемь дюймов, причем обладающем фигурой профессионального танцора и руками крупье. Нужно сказать, что в прошлом он служил в морской пехоте, был великолепным дзюдоистом, но ведь мисс Хиндс никак не могла знать об этом, равно как и о том, что среди мужчин он по праву мог считаться настоящим гигантом, способным свернуть любую шею одним движением руки – или, если точнее, – то почти любую. Так что же все-таки она нашла привлекательного в нем? Будучи полицейским весьма сознательным, он искренне надеялся на то, что это не отразится отрицательно на ходе расследования. А пока что он в свою очередь не смог удержаться от того, чтобы не обратить внимания на то, что ноги ее, которые она, подобно засмущавшейся девице, все время ставила то так, то эдак, были очень даже ничего себе. |
