Изменить размер шрифта - +

    Самое время перебраться в зону «люкс».

    Где тут у нас лучший ресторан?

    Он успел сделать всего пять-шесть шагов. Чем это пахнет? Духами? Фруктами? Закружилась голова. Тело сделалось легким, невесомым. Еще секунда, и тело исчезло.

    Зал качнулся.

    – Человеку плохо!

    – Врача!

    – Да вот они!

    – Ты гляди, как быстро!

    Люди расступились, пропуская к упавшему бригаду в бело-зеленых хламидах медиков. Теряя сознание – последнее, что у него оставалось после исчезновения тела – Лючано вспомнил, что у судьбы есть чувство юмора.

    Он узнал одного из врачей.

    КОНТРАПУНКТ

    ЛЮЧАНО БОРГОТТА ПО ПРОЗВИЩУ ТАРТАЛЬЯ

    (недавно)

    Иногда кажется, что я не живу, а переживаю.

    Когда я что-то делаю, я кидаюсь очертя голову в холодную воду и бултыхаюсь, как придется, лишь бы не околеть. Обычно выплываю; и на том спасибо. Зато позже… О, позже я многократно вспоминаю, как было дело. Размышляю, правильно ли поступил. Прикидываю, как мог бы поступить иначе. Думаю, что все бы сделал гораздо лучше, если бы не всяко-разное. Вижу, что упустил очевидный плюс. Мыкаюсь, озабочен грозными минусами. Жую, жую, пробую на вкус горькую слюну…

    Произошедшее ходит во мне по кругу.

    Без толку, без пользы.

    Я перевариваю сам себя, и тем сыт.

    Террафима, Эскалона, госпиталь им. короля Бенуа

    – Я жду, – напомнила адвокат.

    Тумидус не спешил. Коснувшись сенсора на стенной панели, он изменил конфигурацию больничной койки. Наверное, спина затекла. Перед собой легат держал электронный планшет: на экране, один за другим, всплывали документы, требующие подписания.

    Гай Октавиан Тумидус прощался с Лючано Борготтой.

    И надеялся, что навсегда.

    Осталась последняя, девятая подпись. Как и прочие, она уплывет вглубь экрана, канет на дно, где начнет краткое странствие: заверение подлинности, фиксация в недрах архивов, изменение статуса физического лица, зависящего от этого небрежного росчерка…

    – Я собираюсь учредить клуб, – сказал Тумидус.

    Он говорил медленнее обычного, следя за четкостью артикуляции. Так марширует солдат-ветеран, усилием воли скрыв от чужого взгляда последствия ранений и груз возраста. Вчера доктора разрешили легату покинуть реанимационную капсулу, переведя его в отдельную палату. Фионина Вамбугу едва смогла добиться разрешения на посещение. Медики грудью встали на защиту пациента: необходим покой, вы варвар, госпожа адвокат, вы наемный убийца, мельчайшее волнение сведет больного в могилу… Но упрямство, помноженное на цепкость, свойственную профессии молодой вудуни, в конце концов победило.

    «Полчаса, не больше!» – сдался заведующий отделением.

    Оставалось шесть минут.

    – Какой клуб?

    «Неужели после инсульта он слегка помешался?»

    – Клуб пострадавших от Борготты. Себя я назначу бессменным председателем. Не хотите записаться? Я дам вам членский билет за номером пять или десять. Изучим обстоятельства и назначим подходящий номер. Ведь вы же пострадали от него, не правда ли?

    – Нет. Ничего подобного.

    Фионина вспомнила первый разговор с клиентом.

Быстрый переход