|
Большими обозами растаскивают ее по маленьким городам и торговым селам: от Астрахани до Вологды. Большими поленницами складывают там судаков и не кладут их лишь за Вологдой, где судакам выходит навстречу дешевая треска и жирный палтус с сельдями солеными и морожеными: все выловленные в Ледовитом океане и Белом море. На юге России — тарань, по Волге — вобла, на востоке и северо-востоке — судак, на западе — сельдь, на севере — треска: вот те благодетели, которые выручают русских людей, заменяя им мясо и подслащая сухой хлеб. В особенности драгоценны в этом отношении треска и сельдь, которые принадлежат к числу рыб, самых необходимых для пропитания всего человеческого рода. Из подручных рыб озерных и речных (так как наша Русь озерами и реками снабжена в обилии) могут быть готовы к услугам окуни, караси, лещи, плотва, пескари, в особенности щука, и на холодное кушанье сваренным, и на такое нехитрое горячее, как уха или щерба. На севере голода не особенно редкие гости, и стоят они по обеим сторонам дороги, по которой едут или идут недогадливые люди, не заручившиеся предварительным запасом. На этот конец в северной России выручает уха и яичница и придуманы для дорог кокурки (круглые и сдобные булки с запеченным внутри яйцом), а в Сибири пельмени. Чтобы не ускользнул наш куль с хлебом из рук наших, не исчез из наших глаз так скоро, поспешим взглянуть на него в последний раз, хотя бы и для того только, чтобы с ним совсем распрощаться
Глава XIV На бирже
До биржи батюшка-хлеб — кормилец всего русского народа, его домашняя пища. На бирже хлеб — товар и предмет заграничного отпуска, новый источник наших народных богатств. Дома хлеб — тот рычаг, то мельничное колесо, которое зацепляет и шевелит все приводы, на которых движется весь состав народной жизни. Из-за него в древние времена отдавались мы в кабалу и сделались рабами и крепостными людьми. Теперь для хлеба же мы стали свободными на возделанной нами земле, чтобы, убирая поля в измененном заново житейском положении, стали сильнее и богаче, с наибольшим удобством и легкостью обеспечивали себя, служили отечеству, платили государству общественные подати для содержания защитников нашей земли и сберегателей нашего труда. Дома у нас от земледелия зависят все промыслы, ремесла, торговля, образование; от избытков излишнего хлеба — другое благо. Через продукты наших полей и лесов в сыром и переделанном виде создавшие порты, пристани и биржи, мы входим в общение с другими народами. Готовным обменом увеличивая богатства всего человечества, мы еще более возвышаем значение своего труда как той добродетели, на которой основано достоинство человека, созданного для исследования, обработки и украшения всего земного шара. Возвратимся несколько назад и осмотримся. Век свой бродили русские люди, отыскивая земли, на которых могли бы сеять хлеб, и дошли до того, что заблудились: попали на холодные болотистые земли северных стран. Задние пробовали попадать на черноземные степи, но там кочевали дикие народы, хватали их в плен на арканы, отводили в дальние степи и там продавали, как баранов. Сами же дикари истребляли лиственные леса, чтобы сделать из них луга (а не пашни), добиться травы, вытаптывали этими стадами новые луга, истреблением лесов осушили реки, превратили благодатные земли в пустыню. Проявились степи моздокские, астраханские, крымские и ногайские; понадвинулись они к самому Черному морю; восточные ветры заметали их песком. Сделались из луговых степей рынь-пески, на которых и самим кочевникам стало жить невозможно. Земледельцам и ходить было незачем. Задние начали теснить передних, надвигаться на них, передние стали уходить дальше. Сначала нашли богатые сибирские земли. Потом, когда смирили татар и покорили их царства, потянулись русские люди за Оку, на степи тамбовские, воронежские и донские, потом за Волгу на саратовские и на оренбургские степи. Когда Екатерина II смирила турок и оружием отбила от них степи, ближние к Черному морю, — пошел народ с неблагодарных мест севера на эти места, справедливо названные Новой Россией. |
