— На что?

— На «нечто непристойное».

Андреа сразу поняла его, но на всякий случай решила уточнить.

— Что ты имеешь в виду?

Мараван опять задумался.

— Если снова позвонит тот тип, насчёт «эротического ужина», — ответил он, выдержав паузу, — можешь на меня рассчитывать.

— Хорошо, я учту, — сказала Андреа. — Что-нибудь ещё?

— Нет, это всё.

Как только Мараван положил трубку, Андреа принялась искать номер того самого мужчины. На всякий случай она его сохранила.

Декабрь 2008

27

Апартаменты в Соколином переулке располагались на третьем этаже прекрасно отреставрированного особняка семнадцатого века, если верить прибитой на двери табличке. Андреа поднялась туда на новом, беззвучном лифте. Гостиная и кухня занимали целый этаж. Мансарда выходила на террасу, с которой открывался вид на черепичные крыши и шпили Старого города.

В стене, прилегающей к соседнему дому, была дверь. За ней находились две спальни, каждая со своим мебельным гарнитуром, и роскошная ванная. Всё это блистало дороговизной и новизной, однако выглядело безвкусно. Слишком много мрамора и позолоты, ковров с длинным ворсом и сомнительного антиквариата, хромированной стали и чаш с высушенными парфюмированными цветами.

Вся эта квартира напоминала Андреа номер в роскошной гостинице. Трудно было представить себе, что кто-то называет её своим домом.

Она позвонила человеку, который хотел «эротический ужин», и тот подтвердил свой заказ коротко и определённо: «Да».

Его звали Рорер, и он не стал откладывать дела в долгий ящик. «Они», — он не стал уточнять, с кем именно Андреа имеет дело, — занимаются организацией досуга для людей, которые предпочитают держать свои имена в тайне. Если Андреа считает, что их фирме действительно есть что предложить, Рорер рекомендует им провести «пробный сеанс». Дальнейшее сотрудничество зависит от его результатов.

Уже на следующий день Андреа встретилась с Рорером, чтобы осмотреть место проведения ужина.

Коротко стриженный мужчина около сорока лет смерил её профессиональным взглядом. Он был на голову ниже Андреа. В тесном лифте она дышала запахом его пота и туалетной воды «Пако Рабанн».

Андреа нашла квартиру подходящей, а срок через четыре дня — тут она сверилась со своим ежедневником — вполне приемлемым.

Ужин они решили накрыть в спальне. Для этого из комнаты убрали мебель, и Андреа соорудила обычный для «эротических ужинов» столик с покрывалом и подушками для сидения. Рядом поставила медный таз для омовения рук, потому что есть снова решили пальцами.

Мараван впервые работал в высоком поварском колпаке. На этом настояла Андреа, и у него не возникло желания ей перечить.

Ужин предназначался для мужчины и женщины. Когда пара встретилась, Рорер удалился. Однако Андреа и Мараван должны были ждать до самого конца, пока их не позовут.

Меню оставили без изменений.

Мараван готовил с прежним вниманием к каждой мелочи, однако Андреа заметила, что на этот раз без особого энтузиазма.

Мужчине — начальнику Рорера — перевалило за пятьдесят. Он выглядел, пожалуй, слишком ухоженным. Был одет в блейзер с золотыми пуговицами, серые габардиновые брюки и рубашку в сине-белую полоску, высокий воротник которой скрепляла золотая булавка, сверкающая из-под жёлтого галстука. Зелёные глаза гармонировали с зачёсанными назад рыжеватыми волосами. Андреа обратила внимание на его тщательно отполированные ногти.

Мужчина осмотрел кухню и поздоровался с Андреа и Мараваном, представившись как Кули. Рено Кули.

Его спутницу Андреа увидела впервые, только когда подавала шампанское.