— Ну вот смотрите, — Погодин, заложив руки за спину, принялся прохаживаться по кабинету. В этот раз он непроизвольно копировал не меня, а шефа. — Мы не афишировали, что убийства взаимосвязаны. Делали вид, что официально занимаемся только псевдосуицидом директора швейной фабрики. Зачем?..

Федя резко остановился и уставился на шефа, как экзаменатор. Горохов даже поперхнулся и принялся на автомате отвечать.

— Ну-у, чтобы выманить Литератора. Чтобы он проявил себя и ошибся, — бормотал Никита Егорович, вспоминая подробности тактики, которую придумала Света. — Он ведь хочет привлечь к себе внимание, поиграть с нами, а мы его игру не приняли. Вроде как, по своей нерасторопности не додумались, что все это дело рук одного человека.

— Правильно, — кивнул важно Федор и продолжил свой начальствующий шаг по кабинету. — И после этого он прислал нам анонимку, где есть намек, что Приходько жива и томится в заложниках. Мы снова официально никак не отреагировали. Литератор посчитал нас тупыми и решил убить Светлицкого! Ну, как вам версия?

Погодин обвел нас торжествующим взглядом, будто артист в ожидании аплодисментов. Но вместо оваций мы нахмурились, а шеф недовольно прокряхтел:

— Из всего этого, Федор, я понял, что мы «тупые», а при чем тут покушение на Светлицкого? Так и не допетрил…

— Ну как же⁈ — всплеснул руками «артист». — Тем самым он дал нам прямой намек, что все ниточки, как там ни крути, ведут к писателю. Мол, ищите, товарищи тупые милиционеры, сценарий убийств в опусах писателя. Логично же? А?

— Ну-у… — Горохов почесал лысинку, постучал пальцами по подлокотнику, — в общем, да. Есть зерно истины в твоих словах.

— Да не зерно, а зернище! — тряхнул вихрами Федя. — Изначально, если Литератор убивал по мотивам произведений Светлицкого, то можно было предполагать, что он хотел его подставить тем самым. Подставить не получилось, и он решил его убрать тогда — не своими руками, а руками Ибрагимова. Все просто, как дважды два! И заодно засветить миру свои геройства. Ведь Света говорила, что делает он это напоказ. Не пытается скрыть факты насильственной смерти, не прячет трупы. Он режиссер, а в его фильме мы все — актеры. Мы не хотели принимать отведенные роли, вот он и решил нас подтолкнуть — убрать одного из персонажей, Светлицкого, то есть…

— Логично, — уже более одобрительно закивал Горохов. — стало быть, Туз — и есть Литератор?

— Возможно, но, может, и нет… — тут уже вмешался я. — Но пока не найдем или того, или другого — правды не узнаем.

* * *

В ресторане 'Юбилейный", несмотря на будничный день, кипела вечерняя жизнь. Здесь, в основном, блистал бомонд Литейска. Официально простым гражданам вход сюда не был воспрещен, но на деле попасть в ресторан нелегко, если у тебя нет соответствующей должности в горкоме, заводоуправлении или другом рыбторге.

Столик заказывали заранее, а самый шик, если это делала ваша секретарша. Для остальных смертных, пытавшихся пробиться в элитный ресторан Литейска, ответ администратора был всегда один: «Все столики заняты, позвоните завтра, а лучше — на следующей неделе».