Шубин погладил бок, где должна быть кобура, но наткнулся на пустоту:

— Только бы гад там был… Не хочется ждать его несколько дней на этой станции.

Двинулись дальше. Пот заливал глаза, но теперь близость врага придавала сил, и усталость совсем не чувствовалась. Я ощущал себя гончей, что идет по следу хищника. Вот только гончей проще, она знает, что гонит волка. А за кем я иду, еще вопрос. Коровин это или кто-то пострашнее? Впрочем, Холодильщиком запросто мог быть и Коровин. Внешность обманчива, уж кому как не мне это знать. Взять того же Зеленоярского Потрошителя. Я до последнего не видел в забитом студенте-практиканте маньяка. Тут может быть то же самое. Что скрывать, мне хотелось, чтобы так оно и было, тогда мы скоро его возьмем. Когда у врага есть конкретная личина, как-то проще готовиться к встрече с ним.

Через два часа мы, наконец, выбрались на поляну, но остались в тени деревьев, чтобы оценить обстановку.

— Пришли, — махнул рукой на небольшой пригорок капитан, понизив голос.

Мы с Шубиным недоуменно огляделись.

— А где метеостанция? — спросил летёха, озираясь.

— А вы что ожидали увидеть? — хмыкнул Лаврентьев. — Флюгера и барометры? Так нет их давно. Объект засекречен, а вот начинка подземная осталась. Вот вход. Давайте по-тихому. Я первый пойду, вы за мной.

Капитан подошел к пригорку и ткнул в неприметную дверь-люк, что напоминала вход в жилище хоббита. Только не из теплого ухоженного дерева, а ржавая почти насквозь.

ГБшник потянул за приваренный к люку кусок арматурины, который заменял ручку. Дверь зловеще скрежетнула и нехотя поддалась, открыв перед нами черный провал прохода.

С пистолетами наготове мы по очереди стали спускаться по бетонным ступенькам, ощупывая робким лучом фонарика пространство впереди себя. Фонарик был только у Лаврентьева. Мой сдох в самый неподходящий момент.

Через несколько шагов мы очутились в просторном, но низком помещении. Стены и пол из потемневшего выщербленного бетона. На покосившихся металлических столах разместились остовы каких-то приборов лохматых годов. Пахнет чем-то кислым, ржавчиной и кладбищем. Вот блин. Судя по обстановочке, это помещение еще во время ВОВ было сооружено. Может, здесь секретный бункер был или что-то подобное? Или тоже метеостанция? Работала, например, не на РИТЭГе (не изобрели их тогда еще), а на каких-нибудь аккумуляторах, которые сбрасывали с самолёта.

Это сейчас прогноз погоды для нас — новость, в которую заглядываешь из любопытства. А в то время она была стратегически важной. Вот и строили скрытые метеостанции в тылу врага, ведь за линией фронта тоже надо было погоду замерять, чтобы иметь объективную картину прогноза. И порой погода становилась настоящим оружием в умелых руках стратегов.

Осмотрелись. На одном из столов примус, пустые консервные банки. Я взял одну из них в руки и повертел. «Завтрак туриста» выпуска годичной давности — уж точно не армейские запасы времен войны. Потряс примус. Внутри что-то булькнуло, пахнув на нас керосином. У дальней стены лежанка из бревен, что-то вроде нар, и клетчатое одеяло. Ага… Лежбище хищника найдено. Вот только здесь никого нет.

— Дальше куда идти? — шёпотом спросил Шубин, водя взглядом за лучом фонарика в руках своего шефа.

— Черт его знает, — пожал плечами Лаврентьев. — Раньше помещение вроде больше было… — Кажется, кто-то сделал здесь перепланировку. А так получается, что здесь нет никого.

Я подошел к неприметному металлическому стеллажу с всяким хламом. Вроде части каких-то приборов, а вроде и металлолом. В полумраке не разберешь. Но взгляд выцепил интересную особенность. Кругом слой пыли, а рама стеллажа на уровне груди — без налета пыли и масляной грязи. Будто в этом месте за нее часто брались руками. Я взялся чуть пониже этого участка и потянул стеллаж на себя, представляя себя на месте злоумышленника.