— Ничего. — Озабоченность в его голосе всколыхнула все ее переживания, и ей захотелось заплакать, но она не могла сделать это. Не станет. — Здесь практически ничего не изменилось, ты знаешь, как это бывает. Как мама?

— Она вступила в какой-то журнальный клуб. Я никогда не знал, что можно тратить столько времени и денег на вклеивание фотографий в альбомы, но это твоя мама. Она постоянно волнуется о чем-то…

— Я знаю, она сумасшедшая, — Клер закончила, и слегка улыбнулась. Она могла представить, как ее мама приходит домой с большим количеством сумок с разными материалами для склеивания воспоминаний. — Как тебе новый дом?

— Поразительно большой. Даже двор есть. Мне, возможно, придется научиться садоводству.

— Вырасти что-нибудь для меня. Ирисы. Я люблю ирисы.

— Фиолетовые, верно?

— Да, фиолетовые.

— Дорогая, ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты говоришь как-то странно.

— Просто… аллергия, — сказала она и вытерла свои слезящиеся глаза. — Береги себя, пап.

Скоро увидимся, ладно?

— Ладно, — сказал он, с сомнением. — Позвони завтра. Твоя мать возненавидит меня, если не настанет ее очередь.

— Позвоню. Пока.

Ева отвернулась, наблюдая за общежитием, но она не обращала внимания. Когда Клер закончила звонок, она сказала, — Тебе лучше?

— Да, — сказала Клер. Так и было. Ее все еще трясло, но внутри она стала более спокойной.

— Хотелось бы и мне сделать это, — сказала Ева. — Позвонить маме. Но нет. Завывание и эгоцентричное нытье от нее, вероятно, не будет иметь тот же эффект, хотя это, безусловно, заставит меня забыть о Даге на мгновение.

Майкл протянул руку, Ева взяла ее, и их глаза встретились на секунду, прежде чем Ева отвернулась.

— Да, — сказала она. — Жизнь-дерьмо, умрем мы или нет. Мама — наименьшая из моих проблем, верно?

— Прямо сейчас? Да, — сказал Майкл. — Теперь и я хочу позвонить своим родителям.

Клер показалось, что он шутит, но с Майклом никогда нельзя было сказать точно. Его родители были классные, она видела их всего один раз, но они больше не живут в Морганвилле, и даже не поблизости. Как и ее родители, они получили разрешение переехать из-за медицинских проблем. Майкл почти не говорил о них, поскольку у него был скрытный характер.

В любом случае, он не успел ничего сделать, потому что полицейская машина, разрывая сиреной и мигая огнями, остановилась перед общежитием на стоянке, где уже собралась толпа студентов. Почти все студенты быстро вытащили свои мобильные телефоны, и начали деловито делать снимки и снимать видео о присутствии полиции. Следующая остановка: Интернет. — Худшее изобретение на свете, — пробормотала Клер. Мирнин уже поговаривал о том, чтобы отключить функции на всех сотовых телефонах внутри Морганвилля. В ситуации, подобной этой, она видела его точку зрения.

Ханна Мосес прибыла на место действия через секунду, выглядя жесткой и накрахмаленной в своей полицейской форме, она собрала свои волосы в пучок и убрала под фуражку, и, не считая золотой метки на лацкане ее голубой рубашки, она выглядела точно так же, как любой полицейский, который работал на месте происшествия. Двое мужчин вышли из простого серого автомобиля, который остановился позади нее.