|
Но Отрава остановилась у двери и наградила учительницу взглядом, от которого упал бы замертво и канюк. – Ни фига подобного. Больно много геморроя. Все равно я всего-навсего порвала бриджи. – Она быстро подмигнула Рэю, отчего он почувствовал себя так, словно его посвятила в рыцари Джиневра, хотя лексикон Отравы можно было назвать каким угодно, только не куртуазным. – Не вступи в дерьмо, пацан, – велела Нэнси и вышла за двери на свет, засиявший в ее «мохауке» расплавленным золотом. – Женская тюрьма по тебе плачет! – прошипела миссис Джеппардо, но дверь с размаху закрылась, и Отрава исчезла. Учительница резко обернулась к зевакам: – Быстро по классам! – Оконные стекла буквально дребезжали в рамах. Через полсекунды зазвонил звонок, и коридор пришел в движение – все с топотом бросились в классы. Рэй чувствовал, что пьян от вожделения и что образ выставленной напоказ попки Отравы его память способна хранить до тех пор, пока ему не стукнет девяносто и все попки на свете не потеряют свое значение. Его удочка напряглась; Рэй ничего не мог поделать, словно весь мозг сосредоточился именно там, а прочее было лишь бесполезным придатком. Иногда Рэй думал, что попал под воздействие чего-то вроде «Сексуального Луча Пришельцев», поскольку избавиться от мыслей такого рода никак не удавалось. Правда, судя по тому, как на него реагировали почти все девчонки, ему предстояло навсегда остаться девственником. Господи, до чего суровая штука – жизнь! – А ты что тут стоишь? – на него надвинулось лицо миссис Джеппардо. – Заснул? Он не знал, в какой глаз смотреть. – Нет, мэм. – Тогда иди, куда шел! Немедленно! Рэй закрыл шкафчик, защелкнул замок и заторопился по коридору. Но не успел он свернуть за угол, как миссис Джеппардо сказала: – Да что с тобой, а, хулиган? Ходить разучился? Рэй оглянулся. Пако с посеревшим лицом поднялся на ноги. Все еще держась за яйца, он, покачиваясь, шагнул к историчке. – Сейчас мы с вами сходим к медсестре, молодой человек. – Она взяла Пако за руку. – Я в жизни не видала ничего подобного… Пако неожиданно качнулся вперед и выблевал свой завтрак на цветастое платье миссис Джеппардо. Оконные стекла затряслись от очередного крика. Рэй бросился бежать, инстинктивно пригнув голову. 8. ВОПРОС ДЭННИ Дэнни Чэффин, серьезный юноша двадцати двух лет, сын владельца «Ледяного дома» Вика, как раз закончил рассказывать шерифу Вэнсу, что своими звонками ничего о вертолетах не выяснил, и тут они услышали металлический рокот винтов. Они выбежали из конторы и угодили в пасть пыльной буре. – Боже милостивый! – прокричал Вэнс – он увидел темный силуэт вертолета, садившегося прямо в Престон-парк. Ред Хинтон, проезжавший по Селеста-стрит в своем пикапе, чуть не зарулил в витрину «Салона красоты» Иды Янгер. Из обувного магазина «Обувное изобилие» появилась, прикрывая лицо шарфом, Мэвис Локридж. В окна банка начали выглядывать люди, и Вэнс не сомневался, что нежившиеся на ветерке перед «Ледяным домом» старые бездельники сейчас удирают со всех ног. Он широким шагом направился к парку, Дэнни не отставал. Через несколько секунд яростный ветер утих, потом улеглась крутящаяся пыль, но винты вертолетов продолжали медленно вращаться. Теперь из магазинов на улицу повалил народ. Вэнс подумал, что чудовищный шум соберет всех жителей города. Собаки разрывались от лая. Когда пыль осела, Вэнсу стала видна серо-зеленая раскраска вертолета и буквы: «ВВБ УЭББ». – Я думал, ты звонил на Уэбб! – рявкнул он на Дэнни. – Звонил! Они сказали, что их вертолеты тут не летают! – Врут и не краснеют! Тихо, вон кто-то идет! – Шериф увидел, что к ним приближаются две фигуры, обе – высокие и худые. |
